– Настенька, - делает шаг мне на встречу, - я тебе ждал.

Бабульки на лавочки заинтересованно замирают, еще бы, такая Санта-Барбара намечается. Но я не настолько добрая, чтобы их развлекать.

– Пойдем, - киваю в сторону подъезда.

Лешка покорно идет за мной. Заходим в лифт, и тут он прижимает меня к стене и тянется к губам.

– Настя, - шепчет в губы, - я скучал по тебе.

Опускаю лицо, и его поцелуй приходится на волосы.

– Ты себя плохо чувствуешь?
– заботливо спрашивает пятый.

Киваю.

– Мне кажется, - обнимая меня за плечи, говорит Алексей, - что тебе не стоит пить спиртное.

Хочу сообщить ему, что это уж точно не его ума дело, но воспитание пересиливает, и я вздыхаю.

– Пойдем, тебе лечь нужно, - пятый выводит меня из кабины лифта.
– Поспишь, и все пройдет.

Мы заходим в дом, и меня со всеми предосторожностями укладывают в кровать, бережно раздевая. Я не ожидала такой заботы от Лешки. С другой стороны, а что я о нем знаю? Кроме того, что он трахается, как бог. А может, пришло время узнать его поближе?

– Как прошел твой день?
– сонно спрашиваю у него.

Он присаживается на пол у изголовья кровати и нежно мне улыбается.

– Все у меня хорошо, Настюш. Ты спи, завтра поговорим.

Я хочу его еще о чем-то спросить, но уплываю в сон.

А выныриваю из глубин сна уже ранним утром. Открываю глаза и натыкаюсь взглядом на бутылку минералки, заботливо поставленную у кровати. По законам жанра, я должна ее схватить и начать жадно пить прохладную воду. Но пить мне совсем не хочется, так что бутылка остается нетронутой. Встаю, надеваю халат и иду изучать свою квартиру на предмет посторонних мужчин. В гостиной нахожу пятого, он сладко спит на диване. Вообще-то ему полагается готовить мне завтрак, а он спит. Я приседаю рядом с диваном и, пользуясь случаем, внимательно разглядываю любовника. Светлые волосы и брови, а ресницы неожиданно темные. Рассматриваю каждую черточку. А он ничего, хоть и не в моем вкусе. Прислушиваюсь к глубокому дыханию и откидываю одеяло. Раньше я особенно не обращала внимание на его фигуру, а сейчас вдруг стало интересно. Он явно не задохлик, просто худой и жилистый. До мускулатуры четвертого ему, как до Луны пешком, но сила чувствуется. Только она другая, более изящная что-ли. Руки у него красивые. Длинные пальцы и ухоженные ногти. Интересно, он ходит на маникюр? Опускаю взгляд ниже. Трусы не скрывают утренний стояк. Ну, там мне все знакомо. И должна заметить, что у него красивый член. Осторожно поглаживаю бугор, пятый во сне приподнимает бедра навстречу моей ладони. Чуть сжимаю пальцы, сквозь ткань ощущая напряженную плоть. В ответ слышу глубокий вздох, но Алексей не просыпается. Убираю руку и продолжаю осмотр. Обращаю внимание на хорошей формы ноги. Переползаю поближе и осматриваю узкие ступни. Или он тщательно следит за собой, или тут работал профессионал, педикюр свежий, пятки радуют глаз розовой кожей, а ногти явно полировали. Уважительно киваю головой, мне по сердцу мужчины, следящие за собой. В этот момент Алексей еще раз глубоко вздыхает, и этот вздох отвлекает меня от разглядывания его ног. Я возвращаюсь к его лицу. Он улыбается во сне. У него хорошая улыбка. Я опять опускаю взгляд на его промежность, а вслед за взглядом и руку. Аккуратно, стараясь не разбудить, начинаю поглаживать член. Лешка, не просыпаясь, накрывает мою руку своей, сжимая мои пальцы вокруг твердой плоти. Кончиками пальцев дотягиваюсь по резинки трусов и тихонько стаскиваю их вниз. Освобожденный член радостно приветствует меня. Обхватываю его рукой плотнее и наклоняюсь, приоткрывая губы. От мысли, что я сейчас сделаю минет спящему мужчине, становится влажно между ног. Я наклоняюсь еще ниже. Резкий звонок в дверь прерывает меня и будит Лешку.

Если это маменька решила проведать меня, то я пропала. Она твердо уверена, что мужчина в трусах (а Лешка сейчас именно в трусах, глупо спать полностью одетым) может появиться ранним утром в моем доме только после официальной регистрации брака. Она придет в ужас, позвонит отцу, и нас поженят прямо на моей кухне. А что, моя матушка еще и не на такое способна.

– Оденься, - панически шепчу пятому, прекрасно понимая, что это нас уже не спасет.

Вряд ли я смогу выдать Лешку за сантехника, к примеру. Он него за верстку разит родителями - интеллигентами и высшим образованием.

"Нужно было искать кого попроще", - проносится в голове.

Запахиваю халат и иду открывать дверь. На пороге стоит ... нет, не матушка, слава всем святым! Потом я понимаю, кто почтил мой дом своим присутствием в столь ранний час, уж лучше бы это была моя мама. Потому что на пороге стоит четвертый, с хмурым видом взирая на меня с высоты своего огромного роста.

– Ну, здравствуй, сладкая моя!
– он раздвигает губы в улыбке и проходит в квартиру.
– Соскучилась?

– Не особо, - честно отвечаю ему.

Может, если начать скандалить, он останется в коридоре и не заметит Лешку?

– А я так просто умираю от тоски, - он прикладывает руки к груди.

– Да?
– я становлюсь перед дверью гостиной, мысленно молясь, чтобы Лешка не вздумал выйти к нам.

– Честное пионерское, - в голосе четвертого появляются насмешливые нотки.
– Все думал, как же ты без меня, моя киска?

– Мы расстались, - напоминаю ему.

– Ничего подобного. Это ты просто не в духе была. Месячные недомогания?

– Мы расстались!
– повышаю я голос.

– Точно, недомогания, - констатирует четвертый.
– Может, угостишь меня кофе?

– Я уже ухожу, - я протягиваю руку к куртке, висящей на вешалке.

– В халате?
– изумленно спрашивает четвертый.
– И куда же, позволь спросить?

– В булочную, - не моргнув глазом, вру я.

– Семь утра, рыба моя, булочные еще закрыты. Соври еще что-нибудь.

Я пытаюсь. Но ничего в голову не лезет. Четвертый с интересом смотрит на меня, ожидая, что я еще придумаю. Или совру, кому как нравится.

– Значит, видеть меня ты не хочешь?
– интересуется он.

– Не хочу.

– Чем не угодил?

– Да при чем тут угодил - не угодил?
– пробую объяснить этому барану свою точку зрения.
– Мы просто не подходим друг другу.

– А мне кажется, что очень подходим. И все у нас было хорошо до последнего времени. А теперь оказывается, что ты меня хочешь бросить. Поэтому я спрашиваю: что случилось?

– Я поняла, что нам нужно расстаться.

– И давно?

– Что?