— Ну и сволочь, мой Владимир Львович! — вырвалось у меня.

Алина звонко засмеялась.

— Да, это в нём есть. Не был бы сволочью — Женечку бы оставил. Она так любила Пашу… Она всё знала, вот она, точно, всё знала… Санечка, приветик! — Поздоровалась она с незнакомой мне девушкой. — Ну как, купили диван?

— Нет, не до дивана. Кот заболел, представляешь?

— Ужас! А что с ним?

Вот неужели ей интересно знать, что с её котом? Мне стало скучно, и я полностью отключилась, углубившись в свои мысли.

После обеда я пошла в свой кабинет и увидела пробежавшую мимо меня секретаршу Ефимова. Она была вся на взводе и неслась, сбивая всех на своём пути. Сначала я не могла понять, что с ней, но потом вспомнила, ведь это я забрала счёт-фактуры. И еще вспомнила, что я забыла Алине передать документы.

Когда я их отнесла и стала «работать» с доброй чашечкой кофе, то слегка забыла о времени, и так еще бы долго сидела, но тут Михаил Высоковский, как всегда неслышно, появился в дверях моего кабинета.

— Я тебя заждался.

— Работаю, как видишь, — я сделала вид, что «добиваю» накладные. — Видно секретаршу вы месяц искали. Работы на трое суток хватит.

— Ты всё измеряешь сутками?

— Не знаю, — я не обращала внимания на такие мелочи. Ведь я жила до этого сутками, а теперь, наверное, часами.

— Поговорить в офисе не успеем. Через две минуты сигнализацию включат. Так что, собирайся. Поедем ужинать.

Я ухмыльнулась так, что Высоковский понял, куда я его хотела послать, и он добавил.

— Это деловое приглашение, а не приказ.

Быстро накинув куртку и взяв сумку, я стала закрывать кабинет.

— Нет. Я спешу. Меня тоже ждут на ужин.

— Нам необходимо с тобой поговорить, — мягко настаивал он.

Я даже поразилась его перемене. На работе — он такой волчара, а в жизни… Похож на лапочку, которого хочется погладить и приласкать. Тьфу! О чём я думаю?

— Нет, — твердо ответила я. — Я никуда не хочу с тобой ехать. Всякий раз, когда ты хочешь со мной поговорить, меня подстерегает опасность, и меня кто-то пытается убить. А я не смертница, поверь мне! И жить мне хочется. Я, может, скоро замуж выхожу!

И что мне эта мысль в голову пришла? Все этот Гущин, со своим идиотским брачным договором.

— Да, я знаю, через два месяца.

Похоже, я на него сильно вылупила глаза, в которых читался вопрос: «Что? Да откуда?».

— Я тоже сегодня узнал, что женюсь. Интересно, не правда ли?

Мы вошли в лифт. Он рукой загородил мне выход и, глядя мне в глаза, сказал:

— Я привык про себя слышать разные сплетни, но такое слышу в первый раз. Вика, так ты замуж хочешь? Это твое желание за документы?

Двери лифта открылись, и он освободил мне проход, пропуская меня вперёд.

Можно догадаться, в каком я была состоянии. То, что я дышать не могла, пока он так близко со мной стоял, это полбеды. Я онемела и окаменела сразу (он узнал, что я пустила сплетню!) — плутало в моих мозговых извилинах.

— Они ведь у тебя, правда? — продолжал он.

«У меня!», — мысленно подтвердила я, но ему ничего не сказала. Что-то внутри меня протестовало, и я не могла ему их отдать. Да я и не видела, что за папка лежала в комнате Инны. Может там фотографии! Хотя фотографии Павел бы не стал прятать дома у любовницы. Я ему не ответила, а молча пошла к выходу, совсем забыв о том, что, скорее всего, меня там поджидают. Михаил быстрым шагом меня догнал. И тут в дверях меня схватили за руки какие-то субчики.

— Ага, попалась! — крикнул один из них.

Но радовались они недолго. Я даже не успела толком испугаться, как охранники нашей фирмы буквально вырвали меня у них, предупредив.

— Если у вас проблемы — мы вызовем дежурный патруль. А если нет проблем — просим отойти от здания, не загораживать проход и не приставать к нашим сотрудникам. Вам всё понятно?

Охранник плюнул на пистолет и потёр его рукавом. Мужчина, видно, главный из охотников за мной, шмыгнул носом и сказал:

— За мной!

Его подельники растеряно переглянулись и пошли за ним. Я только сейчас почувствовала, как одна рука ноет, и машинально схватилась за неё.

— С тобой все в порядке?

Как же мягко звучал голос Михаила! Утром я бы даже не подумала, что его тембр голоса может так менять окрас. Ему озвучивать мыльные драмы можно, ей-богу! Женщины бальзаковского возраста просто тащиться будут!

— Все отлично, — нет, я не могла забыть утреннего совещания.

И мой мозг снова включился. Ноющая боль в руке мне в этом хорошо помогла. Но уйти одна, я тоже не могла. Михаил куда-то исчез, а я продумывала варианты, как мне живой добраться до дома. Вызвать такси? А вдруг на такси приедет один из этих охотников? Нет, я очень боюсь. Звонить Гущину, чтобы на такси за мной приехал? Это самое умное решение. Скажу ему, что в травмпункт надо. Я достала здоровой рукой телефон, но меня отвлёк звук подъезжающего мотоцикла. Михаил остановился передо мной.