Шрифт:
– Здесь сейчас выставка фотографий, - сообщает Глеб.
– Пойдем?
И мы идем на выставку. А потом прогуливаемся по маленьким улицам, между жилых домов. Белье здесь сушат прямо на улице. И совсем нет туристов. Зато много солнца.
– Поедем дальше?
– предлагает Глеб.
Мы едем дальше, через район Санта-Кроче, опять возвращаемся к вокзалу Санта Лючия и дальше по Гранд каналу.
Вапоретто неспешно плывет по Гранд каналу, давая нам возможность насладиться видами роскошных палаццо. Самойлов развлекается тем, что делает селфи и записывает короткие видео.
– Ты так любишь фотографироваться?
– спрашиваю у него.
– С тобой, да, - отвечает Самойлов, не переставая снимать нас.
– Зачем тебе?
– Будем смотреть долгими зимними вечерами. У камина.
– У меня нет камина.
– Будет, - твердо говорит Самойлов.
– У тебя обязательно будет камин.
На вапоретто делаем круг, и высаживается около Дворца Дожей.
– Теперь я буду твоим проводником, - сообщаю Самойлову.
– Ты знаешь маршрут?
– Да. А еще умею читать указатели.
Глава 31. Глеб
Больше всего на свете мне хочется сейчас ухватить Стаську за руку и утащить в какой-нибудь тихий отельчик. Закрыться с ней в номере на сутки и повесить табличку, чтобы нас никто не посмел побеспокоить. Но я уже очень взрослый мальчик и отдаю себе отчет в том, что если сейчас поддамся этому желанию, то перейду для нее в разряд любовника - однодневки. Я получу желаемое, это я вижу по ее глазам. Мы хорошо проведем время в отеле, а потом она, скорее всего, уедет во Флоренцию без меня. Сбежит. И не будет отвечать на мои звонки. Внесет меня в черный список. Именно поэтому, что бы не потерять любимую женщину, я гуляю с ней по Венеции, стараясь держать свои загребущие руки при себе. А еще мне очень нравится гулять со Стаськой по городу. Хотя, если совсем уж честно, Венеция летом совсем не романтическое место. Толпы туристов и жара. На Стаське шляпа с широкими полями, почему-то ассоциирующаяся у меня со Скарлет О"Хара. Широкие поля ужасно мешают мне обнять Стаську. С одной стороны, это хорошо, лишний повод держать себя в руках, а с другой, я начинаю испытывать к шляпе обоснованные претензии.
От площади Сан-Марко мы возвращаемся к вокзалу. Стася ведет меня более традиционным туристическим маршрутом. По дороге нам то и дело встречаются магазины, и я пытаюсь затащить ее в каждый из них. Мне хочется купить ей что-то, что всегда напоминало бы о нашей неожиданной вылазке в Венецию. В очередном магазине на глаза попадаются красивые бокалы из муранского стекла.
– Давай возьмем, - предлагаю я.
Стася смотрит на яркое, разноцветное стекло.
– У меня такие есть, - мне кажется, что я слышу нотки сожаления в ее голосе.
– У меня нет, - отвечаю.
– Поможешь выбрать для меня?
– Тебе для вина? Шампанского? Воды?
– интересуется Стася.
Я еще раз окидываю полку с посудой.
– Выбери те, которые больше всего тебе нравятся.
Стася улыбается.
– Тогда, - она протягивает руку, - нужно брать эти.
Бокалы, на которые она указывает, универсальны и подходят к любым напиткам. На самом деле, это не совсем бокалы, скорее кубки из цветного стекла. Никакого изящества, широкая чаша и массивная ножка, но именно в этой нарочитой тяжести есть своя прелесть.
– Для брутального мужчины, - продолжает улыбаться Стася.
– Да, - соглашаюсь, - с такими кубками начинаешь чувствовать себя средневековым рыцарем.
– Тебе идет.
– Быть рыцарем?
– Да. С такими габаритами, как у тебя, непременно нужны латы и двуручный меч.
– Особенно на переговорах,- киваю я.
– Особенно, - соглашается Стася.
Мы смеемся. Это так здорово, быть вместе, смеяться, выбирать посуду. Как я жил без этого семь лет?
– Сколько штук взять?
– спрашиваю у Стаси.
– А сколько человек будут из них пить?
– Двое, - говорю с уверенностью.
– Тогда зачем спрашиваешь?
Прошу продавца упаковать пару бокалов.
– Что-нибудь еще возьмем?
– обращаюсь к бывшей жене.
– Идем дальше, стекольные магазины здесь в каждом доме.
Мы продолжаем путь.
Заходим в магазин лаванды. Здесь все так или иначе сделано из лаванды: саше, мыло, какая-то косметика. Стася рассматривает красивые коробочки, принюхивается. Я помню, в нашей спальне всегда пахло лавандой. После развода запах пропал. Я тогда этого не заметил, просто почувствовал, что что-то изменилось. Теперь понял, перестало пахнуть лавандой.
– Для спальни?
– интересуюсь с улыбкой.
Стася кивает.
– Возьми и на мою долю, - прошу ее.
Она набирает в корзинку ароматные мешочки.
– Мыло?
– предлагаю, указывая на красивое цветное мыло.
– Пожалуй, - соглашается Стася.
И тут, наконец, я решаюсь задать очень важный вопрос.
– Мы можем начать все заново?
Стася отрывается от мыла и смотрит на меня.
– Нам есть, что начинать?
– спрашивает серьезно.
– Да, - я не минуты не сомневаюсь.
– Иначе мы бы здесь не стояли.