Настя снова надула губы:

— Я хочу поискать в интернете что-нибудь про… мой случай. 

Я схватил с тумбочки свой ноутбук и протянул ей:

— Что-то еще? 

— У меня, конечно, не такие впечатляющие формы как у Кристиночки, но хотелось бы что-то надеть. 

Я кивнул на шкаф:

— Выбирай, что хочешь. Если не брезгуешь.

Не оборачиваясь, я вылетел из комнаты. Если посмотрю на нее, то не смогу уйти. 

А я и не хотел уходить. Потому что глупо. Это все до смешного глупо. Мы спорили о какой-то ерунде. И вместо того, чтобы провести вместе драгоценные минуты, будем сидеть по разным углам. Как два детсадовца. 

При моем появлении на кухне все смолкло. Ни Кристина, ни ее мамаша никуда не делись – продолжали как ни в чем не бывало сидеть за столом. Мать суетилась рядом. Появился отец. 

Я ухмыльнулся и плюхнулся на стул рядом с ним. Тишина была такой, что можно было потрогать. И я снова завис на мыслях о Насте. Вот какого хрена она все равно кажется мне идеальной? Даже сейчас я понимаю, что не могу от нее отказаться. 

Потому что она отличается ото всех. Абсолютно ото всех! И эта ее чертова гордость и упрямство… Но пусть лучше они, чем две пробл**и, сидящие напротив меня. 

Они ведь точно все слышали. Я говорил так, что не могли не услышать. Да после такого они должны были послать всю нашу семейку к чертям и уйти, громко хлопнув дверью. Но нет. Мамаша Кристины плотоядно улыбается, глядя на меня, а ее дочурка бросает в мою сторону намеренно скучающие взгляды. Пытается дать понять, что я ей ни капли не интересен и при этом старательно выпячивает накаченные сиськи в мою сторону. Я видел это тысячу и один раз. Даже смешно становится. Настолько, что я не могу сдержать хмыканья. Кристина удивляется, округляя глаза, но не выдерживает и тут же глупо моргает несколько раз. Очевидно, что от тяжести наклеенных ресниц. В принципе, я не имею ничего против, когда девушка пытается за собой следить. Но тут… просто клиника. Силикона в ней столько же, сколько и косметики. И даже длинные волосы странного розоватого оттенка выглядят ненатурально. Интересно, в ней есть хоть что-то настоящее? 

И моя мать, и сама Кристина воспринимают мой оценивающий взгляд, как хороший знак. 

Кристина еще больше выпячивает грудь и с надменным видом отворачивается, глупо скашивая глаза в мою сторону, а мать наконец нарушает вязкую тишину:

— Димочка! Ты все-таки решил к нам присоединиться? – Она преувеличенно радостно улыбается и начинает оправдываться перед своей подружкой: – Он только вернулся после командировки. Такой уставший… Да еще на взводе… Вот и вредничал немного. 

Отец что-то бормочет под нос, а я снова понимаю, что трачу драгоценное и такое короткое время, отпущенное нам с Настей. Но нет, я же тоже могу быть гордым. И упертым, как осел. 

Я скрещиваю руки на груди и откидываюсь на спинку стула. Интересно, Настя выбралась из моей спальни, чтобы подслушать? Или так и сидит там? Она хоть оделась? Или качается в кресле голышом? 

Я представил, как она подгибает одну ногу под себя, а второй отталкивает от пола. Ее кожа блестит от влаги, а губы обиженно надуты. Только от этой картинки уже можно кончить. Но сейчас нельзя. Ничего. Потом. У меня есть ее фотография и целый сценарий того, что я хотел бы с ней проделать. Нужно просто немного подождать. 

— Наверное стало любопытно, что за красивая гостья к нам пришла. – Мать светится от счастья и ставит в центр стола огромное блюдо с жареной уткой. 

Терпеть не могу утку, но она почему-то готовит ее с завидным постоянством. 

Интересно, а Настя умеет готовит? Если нет, то мы могли незабываемо провести время, пока я ее учил бы. 

От того, что не смотря на ее слова продолжаю планировать наше совместное будущее, снова начинаю злиться. А от самодовольного взгляда Кристины раздражаюсь. 

Просто какой-то бесконечно дерьмовый день. 

Я пожимаю плечами:

— Да нет. Просто разругался со своей девушкой. Дала мне от ворот поворот и выставила. 

На кухне снова повисает тишина. На этот раз еще тяжелее прежней. Я буквально ощущаю, как все смотрят на меня, пока беззаботно накладываю в тарелку салат. 

Мать преувеличенно бодро смеется:

— Ой, Димочка. Вот и хорошо! Я же говорила, что она тебе не подходит. Какая-то аферистка и вертихвостка. Еще и выставила тебя! Как она вообще посмела? Зато хорошо, что все так закончилось. 

Ее подружайка согласно кивает и авторитетно заявляет:

— Да, сейчас такие девушки пошли… Ни во что мужчин не ставят. Ноги о них вытирают. Вертят парнями, как хотят. 

— И не говори, Тамара. Ты все-таки правильно Кристиночку воспитала. Сейчас такие девушки на вес золота. 

Я даже не чувствую вкус еды. Желание похерить этот балаган превращается в странное веселье. 

С набитым ртом я спокойно заявляю:

— Да я, в принципе, не против. 

Все опять поворачиваются ко мне. На лице Кристины и ее мамаши еще большее самодовольство напополам с триумфом, а моя мать неожиданно начинает заикаться.