— Папа? — удивлённо вскинул брови Ольшанский. — А ты…

— Спасибо Сергею Викторовичу, а то бы и не узнал, что моя… невестка в тяжёлом состоянии.

Я снова покосилась на врача, как на предателя на этот раз. И вздохнула. От мэра мне никак не отделаться.

— Я нормально, Владимир Олегович, — вымолвила тихо, пытаясь сесть. — И на самой деле я уже могу ехать домой, мне гораздо лучше.

— А вас, ныряльщица, я попрошу помолчать, — многозначительно произнёс он и посмотрел на сына. — Останешься с Ритой.

— Я это и собирался сделать, — хмыкнул Ольшанский, подавая мне руку. — У неё в среду игра, никак нельзя пропускать.

— Значит в среду, — задумчиво протянул мэр. — Скинь мне потом время и место сообщением.

Мужчины обменялись рукопожатием, мне пожелали поскорее поправляться, а я так и не поняла, зачем мэр приезжал.

— Следуйте за мной, — произнесла медсестра и повела нас к лифту.

Ольшанский придерживал меня, обнимая одной рукой за талию, хотя мне правда стало лучше.

— У меня же ни вещей, ни зубной щётки… Диме нужно позвонить, — я уже начала сомневаться в правильности своего решения. Точнее моего согласия. Нужно было отказаться. Но мэру сложно отказать. Особенно, когда он смотрит так… пристально.

— Просто положись на меня, — хмыкнул Ольшанский, заводя меня в лифт.

Медсестра нажала на светящуюся кнопку и посмотрела на мажора с завистью. Да, он чертовски хорош. Гад…

Нас привели в шикарную комфортабельную палату с плоским «жк» на стене, холодильником в углу и прочими удобствами. Помимо больничной койки, у которой была кнопка вызова медперсонала, у покрашенной голубой краской стены, стоял удобный на вид новенький диванчик.

— Будешь на нём спать, — констатировала шёпотом так, чтобы только мажор услышал. — Только рискни ко мне приползти.

— Мне ничего не страшно, — ухмыльнулся гад. — Здесь же больница. Если что, сразу и первую помощь окажут и гипс наложат.

— Диме позвони, — огрызнулась, забирая из рук медсестры больничную робу.

В палате была ванная комната, где я смогла переодеться в милую чистенькую, отглаженную пижамку и надень одноразовые тапочки.

Когда вышла — медсестра готовила капельницу, а мажор задумчиво сжимал в руке телефон.

— Он хочет приехать.

— Кто? — недоумённо хлопнула глазами, ощущая слабость и дрожь в ногах.

— Ложитесь, — произнесла медсестра, откинув одеяло. — Устраивайтесь поудобнее. Вот этим пультом можно регулировать высоту и положение спинки.

— Дима. Дима хочет приехать, — пояснил Ольшанский, недовольно поморщившись. — Позвони ему, скажи, что нельзя. Это частная клиника, отцу сразу же сообщат.

— С тобой столько проблем, — вздохнула тяжело, опускаясь на подушку.

— Закатайте рукав, — попросила медсестра, укладывая под руку фиксирующую подушечку с углублением.

— Подай мой телефон, он в сумке, — попросила мажора и слегка поморщилась, когда игла проткнула кожу.

Медсестра настроила капельницу и, пожелав хорошего отдыха, вышла бросив любопытный взгляд на занятого делом Ольшанского.

Вокруг него всегда вились девушки. Но насколько я помню, ни одна не задерживалась рядом надолго.

— На вот, — мажор протянул телефон, придвинул стул и сел рядом. — Постарайся его убедить не приезжать, а я сгоняю в круглосуточный.

— Зачем? — не поняла я, набирая Диму.

Ольшанский усмехнулся, протянул руку и убрал прядь волос с моего лба.

— Ты сама говорила, что у тебя нет средств личной гигиены.

— Не будь чересчур заботливым. Мерзко, — демонстративно скривилась, скрывая за сарказмом истинные чувства.

— Да ладно, тебе же приятно, — иронично усмехнулся гад, попав в точку, и поднялся.

… в трубке раздалось «да».

— Привет, — улыбнулась невольно.

— Рита, я уже вызвал такси, — решительно произнёс парень.

— Не стоит, — мягко произнесла в ответ. — Со мной всё в порядке. Просто решили прокапать, чтобы я быстрее на ноги встала перед отборочными. Завтра уже буду дома. Если приедешь, все наши труды будут напрасны. В субботу какой-то приём у мэра и всё, я свободна.

Дима молчал. Кашлянула и произнесла: