— Все люди науки не любят, когда их отвлекают от работы или что-то запрещают. — Не смог сдержать улыбки мужчина, поправив сползшие на нос очки. — Даже вампиры.

Вот так вот. Кровожадную вампиршу в ранге императора они считали учёной, и явно не потому, что она сама так представилась. Скорее всего, имело место быть реальная жажда решения своих проблем, а именно — нейтрализация проклятия, то и дело превращающую смертельно опасную магессу в беззащитную девчушку, которой становится плохо от одного лишь вида крови. Да, кое-какие стихийные заклинания она использовать могла, но в сравнении с кровью это была даже не часть, а жалкая крошка её сил.

— Так или иначе, но иных вариантов я пока не вижу. Отдыхайте, набирайтесь сил, побудьте с семьёй… Что я вас, учить ещё должен важности перерывов?

— Ваша воля — закон, Лорд.

— Пойдём. — Шепнул я Гессе после того, как маги покинули лабораторию. Да, вот так сразу и так просто ушли в отпуск — за них отвечал только я и никто больше. Ну и спрашивал тоже лишь я. — Хочу кое-что попробовать, но мне потребуется подстраховка.

— И ты просишь меня?

— Я тебе доверяю, да и перемещаться в пространство души здесь умеем лишь мы. А страховка будет заключаться в том, что если всё пойдёт не по плану — ты лишишь меня сознания путём насильного перемещения. Так как я не буду сопротивляться, у тебя это должно получится.

— Я бы предпочла проверить, получится ли у меня до того, как тебе понадобится помощь.

Пожав плечами, я вытянул вперёд руку, за которую Гесса цепко схватилась, а спустя пару секунд я уже стоял посреди её маленького, очень странного, но безмерно уютного мира.

От горизонта до горизонта тянулась холмистая равнина, усеянная морем высокой, зелёной травы, в которой повсюду проглядывали где маленькие, а где и огромные острова цветов. Чуть дальше ужом вилась маленькая речушка, вдоль которой росли астры. Те самые цветы, которые так любила моя жена и в честь которых назвала дочь. А посреди всего этого великолепия возвышалась не башня и даже не здание, а многочисленные, кажущиеся монолитными и несокрушимыми стеллажи, полные книг. Между ними сами собой катались раскладные лестницы и летали совершенно бесполезные при ярком свете полуденного солнца свечи, а кое-где можно было обнаружить удобные кресла и читальные столики, чья поверхность могла принять любую форму. Эдакий маленький рай для человека, любящего чтение, знания и ценящего одиночество.

— Получилось даже быстрее, чем если я одна… Золан!

— М? — Я вернул одну из книг на полку и обернулся, поймав на себе удивлённый взгляд алых глаз демонессы. — Что? Проверили — можно возвращаться…

— Ты изменился! Смотри, твоё лицо…!

В одно мгновение передо мной появилось множество созданных Гессой зеркал, в которых отразился тот же я, но с небольшим дополнением: в уголках глаз появились крошечные, могущие показаться незаметными чешуйки. Такого же, как у Доу, оттенка. К слову — я никак не мог вспомнить, какого он был цвета… И назвать цвет чешуек тоже не мог. Слово вертелось на языке, но как только было готово вырваться — переставало быть подходящим. Это было так же глупо и нереально, как и ощущения от передачи печати двухгодовалой давности.

— Не беспокойся. Я подозреваю, что внешний вид зависит от подсознания каждой конкретной души. В своё время я как только здесь не менялся — и маска была, и рога были, и лицо разное. — Я поспешил успокоить Гессу, так как из-за её волнения погода начала стремительно портится. И несмотря на всё сказанное, закрывшие небо тучи уходить не спешили. — Я не вру, честно.

— Тут нельзя соврать. — Сорвалось с губ девушки за мгновение до того, как она насупилась: — Если всё и правда так, то почему моя внешность здесь не меняется, стоит мне только захотеть сознательно или подсознательно?

— Я тоже не очень-то этого хочу, но практически все важные события в моей жизни оставляли свой отпечаток и на этом… облике души.

— Эта кровь, или, что вернее, произошедшее с ней действительно может оказаться настолько важным? — В воздухе позади Гессы появилось изящное кресло в форме полой, оббитой мягкой пышной тканью сферы, в которое она опустилась, с задумчивым выражением лица прокрутившись вокруг своей оси. Маги — не маги, старики — не старики, а в детство впадают все. И чем сильнее разумный, тем чаще он это делает, так как не в его положении бояться чьего-то осуждения. — Я не совсем понимаю, чего ты хочешь добиться.

— Захватить мир, конечно же. — Отшутился было я, но серьёзные алые глаза демонессы и меня настроили на не менее серьёзный лад. — Понимаешь… Я рассказывал тебе о том, что это не первая моя жизнь…

Гесса кивнула, как бы подтвердив, что этот рассказ не моя больная фантазия.

— Но я не говорил о том, что это были за жизни. В первой я был человеком. Обычным человеком в мире без капли магии, и меня… сбила повозка. Насмерть. — Рассказывать, что такое машины и как они функционируют сейчас мне было не с руки. Тем более, что создать её в чужом пространстве души было бы если не невозможно, то точно слишком сложно. — И тогда передо мной появился настоящий бог — существо, жонглирующее не только жизнями самых могущественных смертных, но и целыми мирами. И он предложил мне работу…

Рассказывал я с чувством, толком и расстановкой, стараясь не упускать ни малейшей детали. Слова давались легко, так, будто только и ждали момента, чтобы вывалиться на того единственного слушателя, которому я смогу довериться. Если я сбивался, то Гесса не стеснялась задавать уточняющие вопросы, временами заставляя меня глядеть на вроде бы понятную и простую ситуацию под совершенно другими углами. Так или иначе, но я упомянул и любимое развлечение Всевышнего, заключающееся в наблюдении за его фигурами — людьми, которым он давал силы и, иногда, сам же создавал для них противников, наблюдая за тем, как совершенно разные разумные будут себя вести. И так как я нередко наблюдал вместе с ним, то кое-что в этой кухне понимал: моя жизнь подозрительно похожа на такой вот эпический квест пусть не по спасению мира, но полного приключений, знакомств и столь любимых богами выборов.