– Мне не нравится, – продолжил игру Старосельцев. – Слишком высокая.

– А ты ей ноги топором отруби, – предложила Кудрявцева. – А ещё лучше голову.

Антон в полной мере оценил предложенную идею и спешно покинул помещение.

Евгения печально взглянула на Кузину.

– Не хочет он на тебе жениться, Диана. Жаль.

Округлые колени Кузиной начали плясать произвольный танец, а зубы – отбивать морзянку.

– Подождите, – по щекам Кузиной покатились крупные слёзы. – Мы так не договаривались.

– А как мы договаривались?

– По-другому, – сквозь слёзы произнесла Кузина. – Я буду мыть, убирать и готовить.

– А ты умеешь это делать?

– Нет, – призналась Кузина. – Но я научусь. Честно. Я смышлёная.

– Кто бы сомневался, – хмыкнул Кудрявцев.

В помещении вновь появился Старосельцев. Огромный топор в его правой руке говорил о многом. Финал подготовительной части можно было считать завершённым. Истошный крик Кузиной ознаменовал новый виток в непростых отношениях с Валерием Семёновичем.

– Я не виновата, – запричитала Кузина. – Я ничего не знаю. Мне заплатили.

Кудрявцев воспользовался моментом истины и дёрнул за первую верёвочку.

– Кто заплатил?

– Окольцева, – Кузина на выдохе назвала фамилию заказчика. – Она меня наняла. Нас объединяют деловые взаимоотношения. Я уже несколько раз работала на неё.

И снова всплыло новое имя, и вслед за ним появились новые вопросы. Евгения сопоставила все за и против, и её теория дала вполне осязаемый результат.

– Антонина Егоровна? – предположила Кудрявцева.

– Да, – кивнула Кузина. – Антонина Егоровна её зовут. Она мне хорошие деньги обещала за то, чтобы я проникла к вам в дом.

– Вы проделали большую работу, Диана Витальевна, – Кудрявцев оценил масштаб операции. – Вы просто-таки молодец с большой буквы.

Валерий Семёнович позволил себе улыбнуться. Он кивнул головой в сторону Старосельцева.

Антон поставил топор в угол и, достав фотоснимок Кругловой, показал его Диане.

– Знаете её?

– Впервые вижу, – Кузина отрицательно покачала головой.

– Значит, заказчиком выступала некая мадам Окольцева, – подытожил Кудрявцев. – Антонина Егоровна.

Диана Витальевна учащённо закивала головой.

– Ну, и перейдём к главному. Что вы искали в моём доме?

– Серебряную брошь, – сообщила Кузина. – Старую. В центре камень.

– Для чего она заказчику?

– Я не знаю, – в глазах Кузиной вновь появился страх. – Я, правда, не знаю.

Валерий Семёнович выудил из незадачливых воришек всё, что только мог, и дальше следовало время анализа и обобщения.

– Я вас отпускаю, прекрасная леди. Но вы должны помнить, что об этом разговоре никто не должен знать. Потому как вас здесь просто не было.

– Конечно, – в глазах Кузиной появилась надежда. – Я всё понимаю, Валерий Семёнович.

– Вместе с тем вы остаётесь моим должником, – предупредил Кудрявцев. – И ещё. Если у вас есть желание честно трудиться, завтра жду в офисе. Я понимаю, какого труда вам стоило получить это место.

– Я могу идти? – Кузина до конца не верила в собственную удачу.

– Проводи нашу гостью, Антон. Её вещи в гостиной.

Евгения проводила взглядом полуголую женщину. Она с одобрением взглянула на отца.

– Я тебя понимаю, папа. Не расстраивайся. Такая эффектная особа любому голову вскружит. Не боишься её возле себя держать?

– Проехали, – отрезал Кудрявцев. – Ты мне лучше скажи, что делать будем с полученной информацией.

– Подведём итог, – Кудрявцева принялась расхаживать по комнате, – Теперь мы доподлинно знаем, чего добивается моя тётушка. Ей нужна брошь. Но для чего она ей нужна, мы не знаем. О происхождении броши мы тоже ничего не знаем. И ещё всплывает некая мадам Окольцева, которая также желает завладеть антикварным украшением.

– Они знакомы с Кругловой, – напомнил Кудрявцев.

– Из этого следует, что мадам Окольцевой известна тайна броши.

– И с Кругловой они закадычные подруги. Потому как с кем попало не делятся секретами.

– Верно, папа. И, исходя из этого, можно предположить, что Антонина Егоровна решила сыграть в свою собственную игру. Так сказать, сработать на опережение. После чего откровенно кинуть мою родную тётю.

– Женская дружба не знает границ, – иронично заметил Кудрявцев. – Нам во что бы то ни стало нужно узнать истинное предназначение твоей броши.