Он почти не видит того, что происходит перед ним…

Л.

Последним писком моды в Городе стали платья с корсетом, и я решила не выделяться из толпы… расплачиваясь теперь жутким неудобством в районе правого бока, где одна из косточек мало того, что разломалась, так еще и вылезла. Уколы в бок меня настолько бесили, что я готова была разорвать всех вокруг, а особенно того, кто вообще придумал корсеты.

Вот найду – и шею сверну. Но сначала в корсет запихаю. В свой, который с разломанной косточкой!

Мысли о праведной мести меня успокоили, ровно до того момента пока эта дрянь не кольнула меня в очередной раз.

Меня перекосило, и вид стоявшего рядом Эля стал совсем несчастным. Глядя на то, как он мучительно вспоминает, чем он передо мной провинился, я даже развеселилась. Уже хотела улыбнуться напарнику и сказать, что все нормально, но проклятая штуковина впилась в бок особенно неприятно.

Да что ты будешь делать, а? Хоть прям посреди улицы снимай этот ангелов корсет!

Кое-как прошипев напарнику, чтобы он отправлялся занимать деньги у Артиха, я проводила его взглядом и вновь уставилась в окна букинистической лавки.

Ангелова печень, ну почему у меня нет денег, а? Мало того, что брошюра о «мракобесии и свете» уплыла у меня из-под рук, так еще и это!

На витрине стояла книга «Демонические характеристики и разновидности». При одном взгляде на это чудо у меня дыхание прерывалось, и я даже забыла про мешающую косточку в корсете.

Я хотела эту книгу себе. Желательно, прямо сейчас!

К сожалению, денег у меня было только на одну из полутора тысяч страниц.

Вздохнув и пытаясь не обращать внимания на жуткое неудобство, я все-таки пересекла улицу и зашла в лавку.

Ее хозяин – веселый седой старик с огромным животом и шикарными седыми усами, глядя на которые мне всегда хотелось за них подергать, улыбнулся, увидев меня.

– Лиззи, деточка, проходи! Давненько я тебя не видел! А ведь вспоминал вчера, когда мне принесли это! – он кивнул на «Характеристики». – Возьмешь?

– Приветствую, Вуш, – я улыбнулась старому знакомому в ответ. Судя по тому, что он не убежал с криками ужаса, в этот раз у меня получилось. – Я… просто посмотреть.

Вуш опешил. «Просто посмотреть» я к нему уже давно не ходила, всегда уходя из его лавочки с покупкой.

– Денег нет, – в ответ на его вопросительный взгляд пояснила я.

– Ах, вот, в чем дело! – старик снова повеселел. – Так я тебе в долг ту вещицу отдам! Правда, придется, написать расписку, но… ты ведь хочешь эту книгу? Смотри, в следующий раз такая жемчужина может и не попасться!

Да знаю, я, знаю!

Вообще, я собиралась Вуша попросту ограбить. Я же все-таки в Гильдии Воров состою!

Но идея с распиской мне понравилась. Так даже лучше – сомневаюсь, что мои радушные отношения с хозяином лавки смогут продолжиться после того, как я его обчищу.

На том и порешили. Прижимая к сердцу огромный фолиант, я сделала Вушу заказ на одну вещицу, которую только он мог раздобыть и, глупо улыбаясь, покинула лавку.

Даже ангелова косточка меня больше не раздражала.

Интересно, Артих даст нам с Элем денег в долг?

К.

– Твоя баба совсем с катушек слетела, – заявляет Артих. Он стоит перед зеркалом, приколоченным к двери каморки, и пытается разглядеть что-то у себя во рту. Кажется, у него шатается клык.

Касси вздыхает, стараясь выглядеть спокойно. То, что соседи считают его и Лиз парой, ему одновременно нравится и не нравится.

– У нас просто был неудачный вечер, – осторожно отвечает он. – Она немного выпила и… сорвалась.

Артих закрывает рот, клацает зубами и морщится. Еще раз цыкнув, он отворачивается от зеркала и смотрит на Касси. Тот сидит на замызганном покрывале, накинутом поверх несвежей постели оборотня, и старается не показать, как же ему противно. В каморке пахнет псиной, нестиранными носками, потом и подгоревшими шкварками.

– А ты поставь ее на место, – предлагает Артих, паскудно ухмыляясь. – Ты уже пять лет с ней живешь, неужто нравится давление ее каблука? Или совсем гордости нет?

– Нет никакого каблука, – бесстрастно отвечает Касси, едва сдерживаясь от того, чтобы не подняться и хорошенько врезать соседу, выбив шатающийся клык.

– Да ладно, – противно тянет Артих. Он подходит к остывшей печи, вытаскивает оттуда горелую сковородку и вываливает ее содержимое на тарелку.

Черные шкварки в прогорклом жире выглядят настолько неаппетитно, что Касси сглатывает горькую слюну подступившей тошноты.