Что-то тут не так…

И я это “не так” я заметила буквально в последнее мгновение: по бокам от дороги был лес, и там спрятать можно было хоть роту солдат.

Семь волков затерялись в сугробах без труда.

Те четверо, которые в нас стреляли, продолжали палить в альфу, но тому это не причиняло особого дискомфорта, он уже почти обратился и готовился порвать всех на куски.

Но приближающееся “подкрепление” он тоже заметил. И, дёрнувшись в их сторону, пропустил выстрел в уязвимый, пока что, живот.

И в это мгновение я поняла, что у него нет ни единого шанса. Его уже ранили. А противников много, пусть даже они и далеко не альфы, а может даже и полукровки.

— Нет… — прошептала я, когда семеро волков кинулись на раненого, не имеющего возможности излечиться до конца, альфу.

Смотреть на то, что происходило дальше, было невозможно, и я, зажмурившись, закрыла лицо руками.

Но слух меня подводить не желал: я слышала рыки и визги, и понимала, что сейчас там убивают дедушку моих детей.

Кто устроил этот ад?!

Этот вопрос я успела себе задать впервые и сразу же нашла на него ответ.

Отец, кто же ещё-то.

Будто бы повинуясь моим мыслям, он буквально возник недалеко от машины. Я услышала его шаги. И шаги мамы, которая тенью следовала за ним.

Ненавижу!.. Как же я их ненавижу! На месте Николая Георгиевича должны быть они!

А отец всё приближался. При этом он улыбался мне тепло и открыто, как маленькой девочке, будто бы не по его инициативе происходит то, что происходит.

Мне хотелось взять и растерзать его, но я продолжала сидеть в машине, потому что рядом со мной были мои дети. Если бы не они, то я бы давно разобралась с этой хернёй… Зачем меня вообще чёрт дёрнул куда-то ехать? Можно было, в конце концов, просто врача вызвать или перенести на “потом” приём…

Но откуда я могла знать, что у моего собственного отца совсем мозги уже отшибло?

Мама, которая с каждым шагов всё больше и больше отстранилась от отца, даже не пыталась изображать благодушие. Ей не нравилось насилие, хотя она была вполне на него способна.

И вот, они оказались совсем близко у машины, как раз у выбитой Николаем Георгиевичем двери. Отец сел на водительское сидение и повернулся так, чтобы видеть меня.

— Здравствуй, дочь, — улыбнулся ещё шире он. — Как дела?

Я старалась сохранять спокойствие и сидеть таким образом, чтобы в случае чего суметь защитить детей от этого безумца.

Мама осталась стоять снаружи. Она лишь иногда поглядывала в мою сторону, но тут же отводила глаза, стоило мне взглянуть на неё. Радовало то, что ей хотя бы немного стыдно.

— Зачем ты всё это делаешь? — прошептала я, посмотрев на отца. Он нахмурился и поджал губы, отворачиваясь. Я, что ли, н ашею ему кинуться должна была? Ему прошлой нашей встречи не хватило?

— Ты такая дурочка, — он усмехнулся, будто бы с тоской. — Я тебе лучшего желаю.

И тут я не выдержала:

— Ты желаешь мне лучшего, пытаясь при помощи своих прихвостней убить дедушку собственных внуков? Сомнительное “лучшее”, знаешь ли!

Отец скривился.

— Это, — он поморщившись указал на люльки с детьми, — Мне не внуки!

Снаружи никак не утихал шум. Слышались даже пара выстрелов, но сразу же после них альфа возвещал округу яростным рыком. Он боролся… Надеюсь, он сможет выстоять.

— Тогда, и я тебе не дочь! — воскликнула я. — Что тебе от меня надо, а? Ты же нашёл себе “братьев по разуму”! Вот им иди и рассказывай, какие альфы нехорошие.

Этот… не знаю как его назвать, вздохнул.

— Ева, дочка, одумайся, — он будто бы молил меня. — Мы избавимся от твоих ошибок, ты найдёшь себе мужа человека или, хрен с ним, оборотня… И будут у тебя нормальные дети, а не монстры в пелёнках…

Я не сразу поняла смысл его слов. А когда до меня дошло, то я едва не задохнулась.

— Да ты ебанулся в край! Я тебя прикончу сейчас, ты это вообще понимаешь?!

Я уже и правда поднималась с сидения, насколько это было вообще возможно, надвигаясь на отца. На руках у меня ногти превратились в когти, во рту выросли клыки, а мышцы были готовы напрягаться до предела в тот момент, когда я буду сворачивать ему шею. Он не посмеет тронуть моих детей!..

Но, в тот момент, когда я почти добралась до отползающего отца, у меня его вырвали прямо из-под носа. Я хотела было разъярённо рыкнуть, но замерла на месте, подняв взгляд.