Он тихо выругался. В течение многих лет он жил так, как хотел, распоряжался своей судьбой…. только для того, чтобы оказаться в постели с лгуньей, которую едва знал. О да, он заставит Джиа страдать. Днем будет избегать её, а ночью будет заниматься с ней любовью, пока она не попросит пощады.

Удовольствие, которое он испытывал при мысли об этом способе возмездия, разозлило его. Несмотря на отвращение к Джиа, его по-прежнему влекло к ней. Он хотел бы не чувствовать ничего кроме ненависти к будущей жене, но не мог, и осознание этого факта вызывало у него почти такое же отвращение, как и то, что она сделала.

— Ты знаешь, она сирота, — сказала Клара.

— Если эта информация призвана смягчить мое мнение о ней…

— Ради бога, Денни, перестань изображать мученика.

— Ваше безграничное наслаждение ситуацией затрудняет это, — сказал он.

Раздраженно отмахнувшись от его замечания, она продолжила:

— Теперь она твоя невеста. Ты должен сказать ей, что всё обдумал и согласен. И, пожалуйста, начинай обращаться с ней соответствующим образом.

— Я не собираюсь.

Клара забарабанила пальцами по подлокотнику кресла.

— Тогда нам придется отложить свадьбу до тех пор, пока она немного не оправится. А пока, мы объявим о помолвке, и будем надеяться, что этого окажется достаточно, чтобы заткнуть сплетников.

Лэнден на мгновение задумался. Он не собирался помогать Джиа. Если он должен приспособиться, то и ей придется.

— Нет. Мы поженимся, как и планировали.

Клара торжествующе кивнула.

— Значит, ты поговоришь с ней?

Он нахмурился. Достаточно того, что Джиа обманом заставила его жениться, теперь он должен ещё и успокаивать её? Никогда.

— Она справится и без моей помощи.

— Нет, Лэнден, не справится. — Тетя Клара наклонилась вперед. — Мы объявим о помолвке на приеме в субботу. Думаешь, никто ничего не заподозрит, если невеста будет на грани слез? Ты думал об этом?

Нет.

Прицельный удар был нанесен с удивительной точностью. Переменчивое настроение матери и хронические приступы меланхолии повлияли на всех них. Его грудь сжалась от болезненного воспоминания о детстве, в котором была мать, постоянно льющая слезы.

— Послушай, ты ведь галантный кавалер, — сказала тетя Клара. — Используй это обаяние на своей невесте. Если не ради неё, то ради себя.

Она похлопала его по колену.

— И ради семьи.

* * *

Джиа смотрела в окно на экипаж, стоящий на подъездной дорожке. Лэнден был дома. После трехдневной разлуки — передышки — её сердце билось сильнее, чем птица, вылетевшая из клетки.

Она заламывала руки, ходила кругами, и, в конце концов, остановилась перед зеркалом. Боже, она выглядит такой усталой. Джиа вздохнула, чувствуя себя внутри такой же несчастной, как и выглядела снаружи. Она позволит себе погрустить ещё один вечер, но утром выберется из трясины жалости к себе и будет жить дальше.

Если бы у неё были хоть малейшие сомнения в своих пророческих способностях, она бы ни минуты не сомневаясь, сбежала из поместья и от человека, которого так боялась снова увидеть. Ещё не поздно. Она всё ещё могла скрыться, могла спасти себя от этого брака. Но тогда Лэнден умрет. Как умерла Прюденс, когда Джиа выбрала трусливый путь бегства.

Кроме того, ей больше некуда было идти. Как и сказала Клара, теперь это была семья Джиа. И хоть они этого и не знали, но она была им нужна.

Отчетливый звук тяжелых шагов Лэндена в коридоре заставил её вздрогнуть. Было уже далеко за десять… вряд ли он станет беспокоить её в такой час.

Громкий стук в дверь доказал обратное. Джиа вскочила на ноги. Пригладив волосы в отчаянной попытке привести себя в порядок, она направилась к двери.

— Ты вернулся, — прошептала она, когда он прошел мимо неё.

Он повернулся к ней лицом, его взгляд скользил вверх и вниз по её телу.

Она постаралась выпрямиться, хотя колени от его взгляда подгибались.

— Тетя не преувеличивала. — Его губы скривились от отвращения. — Ты выглядишь, как тряпка для мытья посуды.

Джиа опустила глаза.

— Я хочу поговорить, — сказал он.

— Я… Думаю, нам нужно поговорить.

— Моя тетя беспокоится о тебе.

— Не стоит.

— Вот именно, — сказал он. — Но на случай, если ты передумала, позволь напомнить, что на кону не только твоя репутация.

— Меня не волнует моя репутация.

— А я забочусь о своей, — сказал он. — И о репутации Элис тоже. Не то, чтобы тебе было не наплевать на девушку, которой ты якобы помогала.

— Мне не всё равно, — отрезала она. — Мне не наплевать на неё.