– Это займёт несколько дней, – сказала она.

– Я тебя отблагодарю, – обещал Джеральд.

– Не сомневаюсь в этом, – прошептала она ему на ухо, поцеловала и приступила к работе.

Позже этим же днём соплеменники начали возвращаться к пещерам, и слух о Джеральде, стрелявшем из лука, быстро распространился среди них. Каждый пришёл посмотреть на треногу с висевшей на ней корзиной, потыкал пальцами в оставленные стрелами отверстия и вернулся в пещеру мимо Аго и Кела, которые были заняты изготовлением древков стрел. Обоим пришлось каждый раз подтверждать слух.

Как только большая часть племени вернулась к пещерам, что произошло прямо перед наступлением сумерек, Джеральд направился к костру с луком и стрелами, сопровождаемый Ваа. Там они сели и стали ждать. Соплеменники высыпали из пещеры, ожидая чудесную демонстрацию. Он встал и сказал всем, что луки нужно хранить и переносить без тетивы, иначе лук ослабнет. Он собирался показать им один из способов сгибания лука для стрельбы. Повторив процесс, который он утром показал Келу и Аго, он натянул и отпустил тетиву. Она зазвенела. Он наставил стрелу, прицелился в корзину и выстрелил. Со свистом, стрела пролетела по воздуху до корзины и вонзилась в камыш. Охотники среди толпы сразу осознали преимущество лука перед копьём. Они обступили Джеральд, выкрикивая: «Научи меня, Жер-олд! Я хочу уметь стрелять!»

Джеральд передал лук одному из них – Гану – и велел ему просто натягивать тетиву без стрелы и ослаблять натяг. Он добивался правильной стойки и позы. Бородка парня все время оказывалась на пути тетивы. Джеральд показал на бороду и сказал всем, что, если она попадёт в тетиву, та может вырвать клок волос и стрелку будет больно, так что им следовало держать бороды в стороне от тетивы. Мужчины рассмеялись, но приняли совет во внимание. Джеральд взял стрелу и довёл охотника почти до самой мишени. Они стояли в десяти метрах от неё, и он показал, как наставить стрелу, натянуть, прицелиться и выстрелить. Стрела попала в верхний левый угол корзины. Толпа разразилась восторгом, хлопая в ладоши.

– Поскольку вы никогда раньше не стреляли из луков, сначала вам придётся стоять близко к корзине, – сказал им Джеральд. – А когда вы научитесь попадать в самую середину, то отойдёте на несколько шагов назад и будете продолжать тренироваться. Потом отойдёте ещё и так далее. Но при этом вам придётся целиться всё выше и выше, каждый раз. Когда ваши руки запомнят, насколько выше надо целиться, вы сможете отходить дальше и дальше.

– Ну, прямо, как при метании копья! – ответил Ган, будучи в восторге от результата. – Чем дальше я стоял от добычи, тем выше мне приходилось метать его!

– Правильно, – продолжал Джеральд. – Но стрела летит быстрее и дальше, поэтому вам не придётся целиться настолько же высоко, как с копьём. Вот, стреляй ещё!

Ган выпустил ещё несколько стрел, попадая ближе и ближе к центру корзины. Толпа выражала свой восторг каждый раз. Он передал лук своему брату Гасу. Затем лук обошёл ещё несколько охотников. Каждый получил возможность выстрелить несколько раз, и, прежде чем стемнело, племя было убеждено, что луки имели преимущество. Джеральд обратил их внимание на необходимость ослабить лук после стрельбы и повторил процесс наоборот. Племя живо обсуждало новую технологию, и он слышал, как они говорили об изготовлении наконечников из камня, и что было бы лучше – каменные или костяные наконечники. Он уселся на бревне среди них, и они долго говорили о луках и стрелах.

Джеральд рассказывал о разных видах луков, которые они могли изготавливать, о необходимости защиты запястья для одних видов, разных материалах для плеч и стрел и о многом другом. Они бы сидели вокруг костра намного дольше, но Ваа обняла его сзади и прошептала на ухо, что она зажарила мясо на ужин, и было пора идти. Он пожелал всем доброй ночи и последовал за ней домой.

– Это приведёт ко мне столько заказчиков, что у меня ни на что больше времени не останется, кроме как на выделку шкур, – сказала она смеясь.

– Я что-нибудь придумаю, – обещал он. – А что ещё у тебя на уме? Что ты хочешь делать?

– Я обожаю бродить, – ответила она. – Видеть новые места, сидеть на берегу реки или на вершине холма, смотреть на восходы и закаты звезды, на облака, пролетающие над моей головой – на всё, что происходит вокруг.

– Обещаю предоставить тебе эту возможность, теперь, когда я знаю, что ты любишь, – сказал он, усаживаясь на бревне поесть.

Она подала ему вертел с кусочками говядины и взяла другой. Они ели, глядя на звезды, появлявшиеся из темневшего неба.

– А где та звезда, откуда ты прилетел? – внезапно спросила она.

– Её отсюда не видно, – ответил он, оглядев небо слева направо. – Давай доедим это мясо, и я покажу её тебе. А как ты догадалась, что я прилетел от другой звезды?

– Мне это показалось очевидным, – отвечала Ваа, пожимая плечами. – Ведь над нами есть одна звезда, которая выглядит большой и яркой, как костёр, и ощущается такой же жаркой, как когда сидишь рядом с ним. А если ты от костра далеко, то он кажется маленькой точечкой и мерцает притом. Те точечки в небе должны быть такими же звёздами, как наша, только они очень далеко, вот так я и решила, что ты прилетел от какой-то другой, далёкой звезды.