Наконец, после нескольких недель подготовки, Джеральд загрузил и поджёг домну. Он сжульничал, используя вызванный из Браслета щуп для контроля температуры и, спустя несколько часов, когда загрузка полностью догорела, он разрешил парням прекратить продувать воздух и все вернулись к пещерам. Ют и парни должны были засечь время выплавки по таким признакам, как температура шахты, звук проходящего воздуха и усилие, требующееся для его продувания. У них пока не было лома для пробивания летков, поэтому домна должна была остыть, прежде чем они разберут её и извлекут выплавленное железо, для которого Джеральд заранее сделал формы в лещади.

Печь полностью остыла через день, и все четверо сгорали от нетерпения увидеть результат. Джеральд пометил кирпичи, чтобы позже собрать обратно шахту, а Бел и Эно потратили целый день, разбирая шахту под его наблюдением. Он использовал несколько подходящих камней, чтобы разбить формовочную землю в лещади, и извлёк несколько полос железа, соединённых облоем, и странный предмет, который для Юта, Бела и Эно выглядел, как чья-то ладонь, только с отверстием вдоль плоской стороны. Джеральд отломил полосы руками и разложил их на одном из кирпичей. Они были похожи на лист и имели уступ на одном конце.

– Эти куски станут ножами или наконечниками копий, в зависимости от того, что племени больше нужно, а вот это, – сказал он, подбрасывая странный предмет на ладони. – Это – орудие, которое вы все скоро полюбите и будете часто использовать с этого дня. Это – топор.

Он послал топор по рукам. Каждый ощутил, какой он тяжёлый. Они вернулись к пещерам, и весь вечер того дня племя только и обсуждало, что железные отливки, сделанные Джеральдом и его командой. Все согласились, что ножи были предпочтительней наконечников копий, поскольку племя всё больше охотилось с луками, поэтому Аго попросили использовать одну из его жердей для изготовления ручек ножей. Как только первый был готов, и лезвие было посажено, процесс заметно ускорился. Аго больше не нужно было скоблить – теперь он мог раскалывать и резать дерево. Используя железный нож, Аго сделал топорище по рисунку Джеральд, который посадил на него топор и вогнал клин в проушину вечером дня, когда все племя собралось посмотреть на новое, чудесное орудие.

– Эта, острая сторона – для раскалывания и разрубания, а эта, тупая – для разбивания и забивания, – объяснил он и разбил в пыль камешек обухом. Это вызвало взрыв ликования. Ещё больше ликования было, когда он легко обрубил несколько веток со ствола и расколол его одним ударом. Джеральд передал топор Аго и велел хранить его сухим, острым и туго посаженным на топорище.

Во время этой церемонии представления топора, он всё время переглядывался с Ваа, которая пришла поиграть на флейте и станцевать у костра. Когда они присели поесть жареного мяса, он сказал ей, что она тоже получит подарок. С этими словами он передал ей небольшой нож на длинной, изогнутой рукоятке:

– Вот, сшей для него ножны и это будет твоим новым инструментом для резки кожи, с этого дня.

Она попробовала лезвие на краю своей набедренной повязки и легко сделала чистый, прямой надрез.

– Милый мой Жер-олд, – проворковала она, обнимая его. – Когда ты пришёл, я перестала голодать, а сейчас смогу делать гораздо лучшие вещи. Разве жизнь не прекрасна?.

– Конечно, прекрасна, – ответил он, гладя её волосы и передавая ей ещё что-то. Это был прямоугольный брусок, состоящий из двух разных слоёв обожжённой глины.

– Что это? – спросила она.

– Это – оселок для затачивания ножей. Грубая, светлая сторона используется время от времени, когда лезвие становится тупым, а гладкая, тёмная сторона используется каждые несколько часов работы, чтобы поддерживать остроту кромки. Сделай для него чехол, и ты сможешь держать их оба на поясе или на шее.

– Так теперь я смогу сделать мешок меньше чем за день!

– Конечно, сможешь! – ответил Джеральд, вставая и поднимая её. Они пошли назад к пещере, и он спросил её, хотела ли бы она пройтись, но не для торговли, а просто посмотреть совершенно новую местность.

– Я с радостью! – воскликнула она, махнув в общем направлении поляны. – Почти все их заказы выполнены, один или два остались, так что мы можем идти. А куда?

– Там за саванной, за горами, куда мы ходили добывать железную руду, лежит море. Это огромный водоём, вроде озера или реки, только настолько большой, что невозможно увидеть его другой берег. Вода в море солёная. Мы пойдём туда, добудем ту соль и вернёмся с целой сумкой, а потом я научу всех, как засаливать мясо, чтобы предохранить его от протухания.

На следующее утро они запаслись всем необходимым для путешествия и направились на запад тем же путём, которым Джеральд впервые прошёл в свой первый день на этой планете. Он вёл Ваа через саванну к горам, где он, Бел и Эно добывали железную руду. У них заняло несколько дней и несколько ночлегов, чтобы добраться туда. Там он показал Ваа жилу, и она погладила ладонью странный красно-коричневый камень, зажатый между слоями такого же серого базальта, как у неё в каньоне. Он был ноздреватый и грубый, и она наморщила нос и пожала плечами. Камень её не особо интересовал, и Джеральд привлёк её внимание к подъёму на склон хребта. День, когда они должны были перевалить через вершину, был пасмурный, накрапывал дождь, и он решил остановиться на ночь под нависающей скалой, почти как в пещере. Утро оказалось ясным, и они продолжили подъём. Когда они были всего в нескольких шагах от вершины, он сказал, что нечто совершенно потрясающее ждало её впереди.