— Почему Мэг, почему этого ещё не случилось? — с каким-то отвращение спросила она, не спуская с девушки внимательных глаз.

— Поэтому тебя и позвала. Магнус распутывает наложенное на князя проклятье, постоянно открывая перед собой новые и верные шаги. Теперь он сказал, что осталось последнее и верное средство. Последний шаг. … Зачатие должно произойти в это полнолуние на жертвенном алтаре. … Оборотень и согласная на это девушка. — Невесело ответила Мэг и попыталась улыбнуться, наблюдая, как исказилось от ужаса лицо Шер.

— О, духи! Бедное создание! Мэг! — она обняла её за плечи, шумно и взволновано вдыхая и выдыхая воздух. — Разве это возможно? — вырвалось у неё.

Мэг пожала плечами, не зная, что ответить.

— Он … он сильно измывался над тобой, моя бедная Мэг? … Смелая, отчаянная девочка, отважная. Зачем, зачем ты это делаешь? Я знаю, что порой смерть бывает слаще всех страданий. Если ты делаешь это ради нашей стаи, если ты не в силах больше терпеть, не думай, мы поймем и примем с тобой нашу судьбу. Войт до сих пор не может простить себе и отцу, за то, что позволили ему забрать тебя. Он столько раз рвался в Фархад, и мне потребовалось столько усилий, чтобы помешать ему. Бесполезно ведь выступать против войска и ярости князя! — И тут её лицо просветлело. Шер склонилась над светлой головкой Мэг и поцеловала её в лоб. — Да, спасибо тебе за Джара! Он рассказывал нам обо всём, что было с вами. Князь вернул мне моего старшего сына благодаря тебе. Ты даже не представляешь, дитя, как потешила сердце матери. Даже я, лугару, понимаю, что твоя жертва слишком велика.

— Ох, Шер! Всё очень сложно, сразу не разобраться. Мне страшно было представлять всех вас мертвыми, хотелось защитить вашу стаю. Хотелось, чтобы жил Войт, ты и Аттил. Вы всё, что у меня было в этом мире.

— Было?

— Признаюсь, поначалу всё было просто невыносимо, — продолжала Мэг, не реагируя на её вопрос. — Настолько плохо, что мне уже не хотелось жить, стало всё равно. Но он остановил меня. Каким-то образом он стал меняться. — Когда Мэг говорила «он», Шер понимала, что речь идет исключительно о князе.

— Понимаешь, Шер, это очень странно, но … после того как я спасла ему жизнь, его жизнь стала для меня важна. Глупо да? Теперь я хочу, чтобы и он тоже жил, хочу помочь ему. Я же говорила, что разобраться трудно. Иногда сама себя не понимаю.

— Ты хочешь сказать …, - брови Шер поползли вверх, а серые глаза сузились в две хитрые щели.

— Я ничего не хочу сказать! Просто я решила помочь Ральфу и выполнить наш договор, решила идти до конца. Ты поможешь мне?

— Хочешь родить ему сына, зачав его в полнолуние? Конечно же, я помогу, если смогу чем-то помочь. — Вздохнула Шер.

— Он хочет, чтобы я не боялась его. Вначале я хотела первой увидеть тебя в облике зверя, но Ральф уверяет меня, что я должна присутствовать во время его превращения и что он сам отведёт меня к этому алтарю.

— В этом наш князь прав, дитя моё. Только вожак сможет контролировать безудержную кровожадную стаю. Если он захочет он сможет защитить тебя. Зверь лугару коварен и умён, но его разумом руководит свободный норов, безликая животная ярость, сила несущаяся напролом. Зверь Ральфа, как и сам человек, Ральф хочет жить и ты его надежда. Ты ценная добыча князя, которую он будет оберегать, огрызаясь от других волков. Если решила покориться ему — покорись ему полностью. Покорись и его зверю. Прими смиренно изнанку его сути. Ведь мы всегда смотрим на мир глазами зверя. Ральф сильный вожак и он знает, что делает, поэтому не бойся. Не бойся! Прыгай в бушующее море, зная, что волны всё равно вынесут тебя на берег. Что может ещё случиться с тобой дитя, после всего, что ты уже видела? Разве смерть сейчас пугает тебя? Скажи мне, Мэган, чего ты сейчас боишься больше всего?

Мэг задумчиво опустила глаза, прислушиваясь к своему внутреннему голосу:

— Наверное, увидеть его зверем — это первое, а второе — это не зачать ребёнка. — Поразмыслив, ответила она.

— Зверь всегда будет в нём! Он является на одну ночь, но существует единым началом вместе с человеком. Если тебе стал дорог человек, думай о человеке, глядя на зверя.

— Ты всё-таки решила, что Ральф мне стал дорог? — испугано перебила её Мэг.

— Ты сама мне это сказала и даже не заметила! — сдерживая улыбку, произнесла Шер. — Слушай своё сердце, Мэг, в этом твоя сила! Войт говорит, что ты особенная. Твоя душа глубока, как и омут твоих глаз. Решила идти до конца — держись этой цели! Сейчас зверь твой союзник, твой раб если хочешь. Думай о том, что должна зачать ребёнка, думай о жизни!

— Расскажи мне подробно, как начинается и происходит превращение! — вымучено проговорила Мэг.

— Не стану! — Резко бросила лугару. — Будешь забивать себе голову обманчивыми образами, сотканными из твоих страхов! — Шер дотронулась рукой до груди Мэг, в том месте, где находилось её сердце, и добавила. — Лучше сохрани своё отношение, к тем, кто стал тебе не безразличен, к тем лугару, кто желает тебе добра и тогда час полнолуния не вызовет у тебя содрогания. Ведь это тоже будем мы. Для нас, лугару, это нормальное течение жизни.

— Нормальное течение жизни, — как эхо повторила за ней Мэг. — Это раньше моя жизнь была нормальной, упорядоченной, в привычном для меня мире, где каждый свой среди своих, но в тоже время каждый сам по себе. А попав сюда. … Попав в ваш мир, я уже не знаю, что значит нормально. Течение жизни для меня утратило своё равновесие, понимаешь? Я не знаю чего мне ожидать далее, я словно иду по лабиринту с завязанными глазами, где единственный путеводитель — это моё сердце. И разве это нормально даже для вас лугару, то, что девушка из иного мира болеет душой за стаю оборотней и горит желанием родить ребёнка от князя клана?