Сердце молодого некроманта забилось в волнительном томлении, с каждым ударом распространяя по телу волны нарастающего вожделения. Противиться очарованию этих губ становилось всё тяжелее, поэтому в какой-то момент юноша поймал себя на том, что тянется к ним, чтобы поцеловать, но как только он приблизился на столько, что мог отчётливо ощущать на лице горячее дыхание девушки, она неожиданно открыла глаза. Испугавшийся Корнер грубо выдернул руку и откатился вбок.

– Эй, ну ты чего?? – ещё не до конца проснувшись, сонным голосом возмутилась Рэйна, пытаясь окончательно разомкнуть плохо слушающиеся её веки.

– Н-ничего. Д-дурной сон п-приснился, – заикаясь от бьющего через край волнения, выпалил юноша. – И вообще – это т-ты ч-чего?

– А что я? – зевнула она, прикрывая рот ладонью.

– П-почему ты л-лежала, – Корнер сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться и прекратить разговаривать как умалишённый, – лежала на моей руке?

– Я частенько ворочаюсь во сне, – Рэйна села, потянулась и немного смущённо добавила: – Надеюсь, я не намочила твою рубашку?

Некромант взглянул на левый рукав. Он был совершенно сухим, поэтому юноша отрицательно помотал головой. Хотя, даже если это и было бы не так, то он всё равно бы промолчал. Девушка облегчённо вздохнула и снова откинулась на матрас, с блаженной моськой уставившись в потолок. И лежала так до тех пор, пока в амбар не вошёл Гнеф и не пригласил гостей за стол.

После завтрака – лёгкие пышные блинчики с мёдом и свежее парное молоко только что из-под кобылы – радушный хозяин подготовил купленных гостями лошадей, не поскупившись при этом на сёдла и поводья, которые, к слову, не входили в стоимость. Рэйна хотела заплатить за них Гнефу, но тот завёл вчерашнюю песню о том, что они и так уже подсобили ему покупкой кобылок, а это просто прощальный подарок от себя, и потому будет неправильным брать за него деньги. Девушка сдалась и тепло обняла Гнефа перед уходом, ну а Корнер обошёлся крепким мужским рукопожатием, после чего они вывели своих скакунов на мостовую и неспешным шагом отправилась на базар, чтобы закупить всё необходимое прежде, чем покинуть Кремэит.

Несмотря на ранее время, улицы города уже во всю кипели жизнью. Торговцы с телегами, доверху забитыми товарами, спешили поскорее попасть на площадь и по возможности старались обогнать конкурентов, чтобы успеть занять самые выгодные места. Вдоль узких городских улочек в две шеренги выстроились попрошайки и, хватая каждого более или менее представительного горожанина за край рукава, просили милостыню, пользуясь стандартными, шаблонными фразами. Один такой бросился Корнеру в ноги, слезливо умоляя юношу дать хотя бы один серебряник на покупку хлеба для своих голодных детей, но Корнер даже не удостоил попрошайку вниманием, пройдя мимо с бесстрастным выражением лица. Сердобольная Рэйна на секунду замешкалась, пытаясь выудить кошель из узкого кармана брюк, но некромант перехватил её за запястье и поволок за собой в относительно безлюдное место.

– Никогда не давай денег попрошайкам, – остановившись, строгим тоном отчитал он её. – И никогда не свети перед ними кошельком.

– Но почему? – девушка захлопала глазами. – Тебе что, жалко один серебряный?

– Посмотри-ка вон туда, – Корнер мотнул головой в сторону ближайшего переулка. Рэйна посмотрела в указанном направлении и увидела подозрительного типа, скрывающего лицо за капюшоном. Он стоял, прислонившись спиной к стене одного из домов, и со скрещёнными на груди руками внимательно наблюдал за попрошайками. – Это их главарь. Он ждёт, пока кто-нибудь засветит кошелёк, чтобы потом быстренько его подрезать.

– Ну чего ты выдумываешь… – с недовольным лицом проговорила девушка, но Корнер приложил палец к её губам и еле заметно кивнул на какого-то толстячка, что остановился возле чумазой женщины, одетой в лохмотья.

Он вынул из недр сюртука красивый кошелёк, – явно не из дешёвых судя по вычурной золотой застёжке, – вытащил оттуда пару серебряных монет и протянул попрошайке. Она начала без умолку осыпать его словами благодарности, а тип из переулка поднял руку вверх и изобразил пальцами какой-то незамысловатый жест. На улицу выбежала орава детей лет десяти и двинулась навстречу неосторожному меценату. Одним из них со всего маха налетел на толстяка и тут же принялся неистово извиняться, то и дело виновато кивая головой, а пока мужчина отвлекался на эти извинения, другой ребёнок одним ловким движением выкрал у него кошель. Выполнив задание, дети хором попрощались с мужчиной и разбежались по разным переулкам, пока он не заметил пропажи.

– Поняла теперь? – с самодовольной улыбкой спросил Корнер Рэйну.

– Поняла, – буркнула она в ответ. – Но откуда ты об этом знаешь?

– Один из соплеменников рассказал после того, как в город сходил. Тот ещё лопух. Обвели вокруг пальца как ребёнка, а потом ещё старейшины по шапке надавали за то, что в пылу гнева хотел натравить на город армию скелетов и, как следствие, ополчить против деревни всё королевство, – некромант усмехнулся от воспоминаний об этой «экзекуции». – Ну да ладно. Что-то мы тут застоялись. Пойдём, лучше потратим этот серебряник на покупку карты.

Выйдя к сердцу торговой площади, – высоченная бронзовая статуя отца-основателя торгово-рыночных отношений Зудита Тэрхауса, который был выходцем из этих краёв, – Корнер заметил несколько патрулей, высматривающих кого-то среди красочной толчеи. Они пристально вглядывались в лица прохожих, некоторых из них тормозили и о чём-то расспрашивали. Некромант напрягся, подозревая что это как-то связано с его «дорогим» родственничком, а, следовательно, этими кем-то вполне могли оказаться они с Рэйной, поэтому решил не рисковать и ускориться. Он быстренько заскочил в ближайший книжный магазин, где удачно разжился картой, и, завернув за угол, раскрыл её. Однако повертев карту в руках, юноша понял, что ни черта в ней не смылит, но просто так признаваться в этом ему не хотелось. Да и гордость не позволяла.