— Продала? Как так-то?

Я понимала чувства Ани. Продать ребенка это… Даже описать сложно, что чувствуешь в этот момент.

— Продала. Приставила нож к горлу брата и потребовала деньги за его жизнь. Тогда папа не мог сказать наверняка его это сын или нет. Он замешкался, а мама… А мама побежала в дом, схватила деньги, юриста и побежала на улицу. Она заплатила и потребовала, чтобы та отказалась от ребенка. Та сначала мялась. Видимо собиралась еще ни один раз провернуть свой трюк, но как только увидела големов, которые окружили ее и грозились разорвать острыми зубами, оформила отказ от ребенка. А юрист провернул все в пользу моей семьи.

Я прикрыла глаза и задрала голову. Воспоминания о семье отзывались в душе тупой болью. Прошло три года, а я до сих пор не могу поверить, что их нет. Я больше не поругаюсь с братьями, не получу от них подзатыльники за свою проказу, не смогу сидеть в кругу семьи в отцовском кабинете и никогда мы не выберемся на любимое Хрустальное озеро, где вода прозрачна, как капля утренней росы.

— То есть он был не твоим братом.

— Моим. Сделали экспертизу для подтверждения родства, провели усыновление. Кстати, моя мама усыновила его и по всем документам являлась биологической матерью. И никогда не напоминала ему, что он бастард. У нас никто в семье его таким не считал. Он был наследником. И это не обсуждалось. Никого из нас никогда не выделяли. Мы всегда учились наравне. Мальчик, девочка — не важно. Наставник нас так гонял… Ух. Вспоминаю, аж мурашки по коже. А вот Эрику не повезло.

— Эрик, Эрик Брокс? Это пасынок Сильвии? Расскажи.

— А что рассказывать? Мама умерла, оставив единственного ребенка с нелюбимым мужем. Отец всеми силами старался воспитывать единственного наследника. В общем, как мог. Подробностей Эрик никогда не рассказывал. Он вообще всегда был замкнутым и предпочитал молчать, слушать и наблюдать. Потом его отец влюбился в Сильвию. Они поженились. Сильвия получила такой желанный титул баронессы. Да-да, она была простолюдинкой. Вроде даже на кухне работала. Не знаю точно. Затем у них родился сын — Сильвестр. После нескольких лет счастливой жизни отец Эрика умер. Все просто. Эрик мог оказаться на улице, но ежемесячное содержание и наследство, которое ему досталось, было очень привлекательным. Поэтому Сильвия оформила на него опеку и приютила. Жизнь его была не сахар. Помнишь сказку «Золушка»? Вот у него такая же судьба. Только выдраивать дом не заставляли, но и без этого для него работы хватало. Интересно как он сейчас? Эрик мечтал поступить в военную академию и вырваться из пут мачехи. Надеюсь, у него получилось.

— Ты скучаешь по нему. — Со знанием дела сказала Аня и отпила вина из бутылки.

— Очень.

— Да он тебе нравится. — Удивленно воскликнула Аня и махнула руками.

— Ань. — Строго посмотрела на однокурсницу.

— Точно нравится. Обещаю, клятвенно заверяю, не клеиться к нему.

Мне оставалось только тяжело вздыхать и закатывать глаза к потолку.

— Насколько вы были близки? Лиза, мне нужно понимать. Я же остаюсь вместо тебя.

— Только попробуй использовать что-то против меня. Мои големы выпотрошат твою тушку.

— Фи. Мы вроде установили перемирие, а ты опять про свою скорую расправу. Кстати, почему ушибы с лица не сведешь. Ты же маг.

— Так за простолюдинку проще сойти. А вообще… Спасибо.

— Не за что. Ты не такая плохая, как я думала. И я жду рассказа про Эрика. Что у тебя к нему?

— Я… В общем, мне он очень дорог. Сильвестра я терпеть не могу. Но в силу своей воспитанности была с ним учтива. И вообще, что-то я с тобой засиделась.

С трудом сползла с мягкой кровати и поплелась к рабочему столу. Так хотелось упасть на подушки, укрыться одеялом и провалиться в глубокий сон. Но нельзя. Времени на отдых у меня нет.

Залезла под рабочий стол и несколько раз стукнула по столешнице над головой.

— Там что вход в Нарнию? — Пьяно хохоча, Аня внимательно наблюдала за моими действиями.

Маленькая дверца открылась. Засунула руку в тайник, который по счастливой случайности еще не выпотрошили. Пальцы с трудом нащупали несколько холщовых мешочков, забитыми под завязку.

— В банк тебе идти нельзя. Без меня со счета и копейки не снимешь. Если змеюка, — на последнем слове Анька хрюкнула, — будет настаивать, отмазывайся как можешь. Добейся от нее молчания. Никто не должен узнать, что я вернулась. Это, — швырнула однокурснице мешки, — на первое время. Трать с умом. Я не знаю, когда смогу вернуться. Что касается магии… Я активирую «сердце замка». Ты изображаешь умирающего лебедя. Якобы последние крупицы сил потратила. Это даст нам около недели.

— А ты что планируешь делать?

— Хочу отправиться в город, послушать, что люди говорят. А потом посмотрим. Скорее всего буду искать слуг, которые до этого у нас работали. Ну, не мог чужак прийти в поместье и убить всю семью, деактивировав артефакт. Не может такого быть.

Я покинула Аню, когда она уже откровенно клевала носом, а солнечные лучи медленно наполняли комнату, окрашивая ее в теплые тона. Пришлось уложить однокурсницу на кровать, выслушав кучу всякой ерунды по типу «нам обязательно надо еще так посидеть», накрыла ее одеялом и сбежала к потайному ходу.

Сейчас я завидовала ей белой завистью. Очень уж хотелось упасть на мягкую кровать и провалиться в глубокий сон. Тело немного повело, но я смогла сохранить равновесие и его вертикальное положение. Все же это была плохая идея пить на голодный желудок. Как же кушать хочется. Кажется, побег откладывается как минимум на сутки. В таком состоянии я не то, что покинуть поместье не смогу, я даже в седле не удержусь. Поэтому сон, потом плотный перекус… Живот скрутило в болезненном спазме. Очень плотный перекус и лишь после восстановления сил побег.