Рвусь бежать дальше, войдя в какой-то раж. Где-то в глубине своего сознания я понимаю, что причиной всему этому хаосу — я, а значит, рядом находятся те, у кого я эти способности заимствую. Меня вдруг начинает тянуть на крышу самого высокого здания в Сентхолле. Чувство страха пропало напрочь, как и инстинкт самосохранения. Ни сомнений, ни ненависти — только отчаянье, потому что моя любовь оказалась ни к месту. А ведь Джейк был так нужен мне!

Подпрыгнув к карнизу, я взбираюсь по стене дома, прижимаясь и перебирая конечностями словно паук — выше, выше, быстрее, хватаясь за небольшие уступы. И вот я на крыше двадцатиэтажного здания. Становлюсь на краю, широко раскинув руки … и не задумываясь, прыгаю головой вниз, услышав за своей спиной чей-то крик.

Теперь я понимаю маму — иногда бывают моменты, когда нет сил оставаться и терпеть. И вдруг, что-то пулей подхватывает меня прямо в воздухе и тащит дальше, хлопая в воздухе перепончатыми крыльями. Кто-то сильный, большой и юркий.

— Ты совсем спятила?! — вне себя орёт Джейк, опуская меня вниз уже человеком. Ого, оказывается, это снова он, зачем-то опять спасший мою ставшую никчемной жизнь. — Я делаю всё, чтобы она осталась жива, а она вдруг решила со всем вот так глупо покончить!

— Ты женишься? — не дыша, выдавливаю я, вглядываясь в любимое лицо.

— Да. Я же говорил, мы не можем быть вместе, — хмурится Джейк.

Закрываю глаза, обхватывая голову руками, и издаю пронзительный вопль, от этого крика в соседних домах начинают лопаться витрины и стёкла окон, осыпаясь осколками стеклянного дождя.

И я снова бегу, оставляя где-то там Джейка, ничего не видя перед собой, не зная, куда я бегу, мчусь как напуганная дикая лошадь, за черту города, к шоссе, по обочине в свете фар проезжающих авто.

Бегу пока у меня не иссякают последние силы. В конце концов, я падаю прямо посреди дороги. Одна посреди пустого шоссе. Зато это так измотало меня, притупив все душевные терзания. Стало всё равно. Словно что-то надорвалось в сердце, а само сердце в целях самозащиты спряталось в непроницаемый пузырь. Такие пузыри были на шее у Гранта, они защищали места, пораженные ожогом.

Не доезжая несколько метров, рядом со мной притормаживает машина, хлопает дверца, и я слышу шаги.

— Ну, знаешь, не думал, что ты ждешь меня настолько буквально, — произносит самый родной и насмешливый голос в мире.

— Ли, — шепчу, подняв голову. — Ты вовремя, — и я начинаю рыдать, уткнувшись в грудь подскочившему другу. Безутешно и горько, за всю боль, которая у меня только могла скопиться.

— Похоже, всё действительно очень хреново, никогда не видел тебя плачущей, — обеспокоенно бормочет Ли, давая мне немного выплакаться. — Что они сделали с моей девочкой?

— Увези меня подальше отсюда. Просто забери меня из этого проклятого города, — всхлипываю я. — Я действительно больше этого не вынесу.

Еле поднявшись на ноги, висну на Ли, и плетусь с ним к машине.

— Сбежать? Это всё, что приходит к тебе в голову, Валери? — неожиданно выкрикивает кто-то позади нас. — Вот так взять сломаться и уползти в слезах? Да что с тобой, Вэл?! Неужели это та девушка, которая никогда не опускает головы, та, которую не смогло сломить даже самоубийство матери? Бежишь, не узнав, кто ты на самом деле, не поняв народа, к которому ты принадлежишь, своих корней, того, что таиться в тебе. Париты пнули тебя под зад, а ты давай рыдать! Это что пмс или я всё-таки в тебе ошибся?

— А он знает о твоей мозоли, — шепчет Ли, оборачиваясь вместе со мной.

Посреди дороги стоит молодой мужчина, уверенно расставив ноги, небрежно засунув руки в карманы куртки, и не сводит с меня глаз.

— Где-то я уже видела эту кривую усмешку. Точно. Должно быть ты старший брат Гранта, глава рода Ледмеров, Хэнк в собственной шкуре?

— Собственной персоной, — отвечает он, наклоняя голову набок. — Ты можешь гордиться тем, что видишь моё настоящее лицо. Скажу, бегаешь ты как марафонец, психанула как положено. В первый раз вижу, чтобы отвергнутая девушка такое творила. Ну и наделала же ты шуму, распугала и паритов и шудр, они все шарахались от тебя словно тараканы, унося подальше свои способности. Так ты сломалась Валери или как? Мамочка Джейка и его паритская сучка Дайен могут праздновать победу?

— Можно подумать ты предлагаешь мне бороться за него?!

— Нет, конечно, я бы не позволил члену своего клана впасть в заблуждение и сожительствовать с паритом. Но ведь можно же доказать, что ты можешь быть счастливой и в других условиях, что можно снова быть влюбленной и веселой и без Джейка Грегора, на нём ведь не сошелся клином белый свет. Тем самым ты не дашь спокойно спать паритам, мечтающим от тебя избавиться, как от ошибки природы. Прежняя бы Вэл доказала, что она не генетический сбой, а усовершенствованный организм. Прежняя Валери, как бы дерьмово ей ни было на душе — нацепила бы улыбку, каблуки и пошла по улице с гордо поднятой головой.

— Хорошо же ты покопался у меня в мозгах, Хэнк. Нашел все мои трещины и эрогенные точки?

— Я всегда подхожу к делу основательно, — самодовольно улыбается он. — Так что, к нам вернется прежняя Вэл вместе со своим другом Ли, которому мы позволим узнать правду, раз уж он так важен для тебя, или мы отпустим сломавшуюся заплаканную девочку, правда, с откорректированной памятью?

— Терпеть не могу, когда меня ставят перед выбором и берут на «слабо». И я вернусь Хэнк, но не потому, что ты мной манипулируешь, а потому что не хочу, чтобы париты праздновали триумф. И только поэтому!