— Я помню, что сказал. Но я передумал.

— И можешь снова передумать… — осенила меня страшная догадка.

— Нет. Ты ведь любишь моего сына, и он, кажется, тоже… — он запустил руку в волосы, портя свою идеальную прическу. — В общем, наверное, для него будет лучше, если ты будешь рядом.

— Что я буду должна за это? — спросила онемевшими губами. Я все еще боялась поверить в свою удачу.

Мужчина зло прищурился, его взгляд тут же утратил всю доброжелательность, и я уже пожалела, что ляпнула, не подумав.

— Хочешь по прейскуранту, значит? И сколько? На что ты готова ради Даниила?!

— На все, — закрыв глаза, прошептала я. — Ради него я готова на все…

Мужчина не отвечал, и я рискнула снова посмотреть на него. Вот только промелькнувшая в его взгляде боль заставила растеряться.

— Идем, — бросил мужчина, развернувшись и проследовав к выходу. Я поспешила за ним, гадая, что нашло на сурового бизнесмена Аверина в этот раз.

Я не помнил, чтобы так здорово высыпался. Единственный минус — Женя попыталась сбежать. Пришлось крепко держать, чтобы наконец расслабилась и перестала нервничать. Вроде даже получилось.

Глядя на нее сонную, я с удивлением понял, что мне нравится. Нравится смотреть на нее, хочется прикоснуться. И только нежелание разбудить остановило меня. Ну и, конечно, возможная реакция на мое посягательство.

Оделся и вышел из спальни, набирая на ходу номер Влада.

— Доброе утро! — отозвался тот. — Как прошло?

— Что как?

— Свидание твое как прошло? Дала?

— Нарываешься, — оборвал начальника безопасности.

— Виноват, Сань.

— Что насчет наших дел?

— Пока тишина. За мужиками приглядывают, но пока ничего определенного.

— Влад, сроки поджимают, — напомнил я. — Если вовремя не выйти, потом будет поздно.

— Понимаю, но проверенной инфомарции нет, а слухи… Сам знаешь, что может быть.

— Ясно.

В этот момент краем глаза заметил, как Евгения вышла из комнаты. Кивнул ей и вернулся к разговору.

— Ладно, держи меня в курсе.

— Само собой. Что насчет Воронцовой?

— А что с ней?

— Оставлять наблюдение?

— Нет. Она снова будет жить у меня. — Рокотов присвистнул.

— Понял. Продуктивно ночь прошла.

Хотел высказать ему, но мужик оказался умнее и отключился раньше, чем я успел хоть что-то сказать. За дверью меня ждала Женя. И я гадал, как лучше сообщить ей о том, что изменил свое решение насчет Даниила. По идее, должна обрадоваться. Но с ней же все шло не так, как задумано…

И девушка в очередной раз продемонстрировала это, когда спросила о цене. Такая злость во мне взыграла. Хотелось встряхнуть ее, крикнуть ей в лицо, чтобы думала, что говорит. Разве я воспользовался ее положением? Разве я настолько моральный урод, что после всего, что она рассказала, стану делать что-то такое?

Не сдержался, сорвался. И, пока ехали домой, злился все сильнее. Определенно эта упрямица плохо на меня влияла. Но и отпустить ее уже не мог. Не хотел. Было что-то в этой чертовке, что хотелось разгадать, заполучить. Сам не знал для чего. Ведь зарекался заводить какие-то отношения, привязываться к кому-то.

Воронцова же сидела тихо и, что называется, не отсвечивала. То ли напугал опять, то ли сама поняла, что глупость сморозила. В общем, в дом мы вошли молча. Я даже не сразу сообразил, что забрал девушку без вещей — просто как была. А ведь неправильно это получается…

Поднялись на второй этаж. Женя ни разу не спросила, куда идем и зачем. Просто шла.

В комнате у сына проходило какое-то очередное занятие — рисование, кажется. Увидев меня, мальчик сразу же отвернулся, не заметив, что я был не один.

— Даниил, — позвал его. — К тебе гости.

Сын обернулся неохотно, а в следующее мгновение уже побежал к Жене. Та присела и тут же обняла мальчика. И столько радости было в них двоих, что я снова почувствовал это мерзкое чувство, которому было не место во мне. Ведь я не хотел, не стремился к отношениям и привязанностям. И в то же время испытывал странную нужду в этом.

— Мама, — радостно приговаривал малыш, обнимая ту с разных сторон. А потом повернулся ко мне. — Это ты ей помог?