Шрифт:
– Да, это так.
– Это потому, что вы хороший человек.
– Спасибо за комплимент, Александр Николаевич.
– Это не комплимент, это правда. А теперь, дорогая Галина Сергеевна, приготовьтесь к пробкам. Хотя… Мы поедем не по Полтавскому Шляху, а через Благовещенский рынок.
Ближе к рынку движение оживилось, и Александр Николаевич перестал разговаривать. Вцепившись в руль, он обгонял, виртуозно вписывался в ряд на светофоре и через непостижимо короткое время, всего двадцать три минуты, они въехали на площадь. Скорая стояла у обочины, ближе к середине дороги – маршрутка, за нею машина полиции, и вокруг всего этого небольшая толпа любопытных.
– Галина Сергеевна, я поеду за вами до госпиталя, – сказал Александр Николаевич.
– Спасибо вам большое. – Набросив на плечо сумку, Галя выскочила из машины и ринулась в толпу, закрывавшую от нее скорую.
Возле распахнутых настежь задних дверей стояли Дима и две швеи из ателье. Настя уже лежала внутри скорой на носилках. На откидном сиденье, сцепив руки, примостилась Рита. Немолодая медсестра с добрым мясистым лицом накладывала шину Крамера на левую голень Насти.
Дима протянул Галине руку:
– Давай помогу.
– Здравствуйте, я тетя Насти. – Галя ловко забралась в машину и села напротив Риты. – Я врач.
– Доброго дня! – медсестра кивнула. – А то я не бачу!
Настя улыбнулась жалкой улыбкой – бледная, скулы заострились, волосики прилипли к лицу. Поверх простыни лежит рука в пятнах засохшей крови и с ссадиной от плеча до локтя.
– Здравствуй, – сказала Рита и уставилась в какую-то точку перед собой.
– Настюшенька, девочка моя… – Галя провела ладонью по волосам племянницы.
Настя всхлипнула, и по ее виску потекли слезы.
– Что ж теперь будет? Нога сломана, в голове гудит… – она сморщила лицо, – и рука… вот… – Она приподняла локоть, демонстрируя внушительную ссадину.
– Ничего страшного, – медсестра улыбнулась, – ножка твоя срастется, ручка заживет.
– Все будет хорошо. – Галя убрала прядь, прилипшую к Настиной щеке. – Плакать не нужно, хорошее настроение способствует быстрому выздоровлению.
– О чем ты говоришь? Какое хорошее настроение? – Ее подбородок мелко дрожал.
– Радуйся, что так легко отделалась, – сказал Дима.
Рядом с ним стоял Александр Николаевич.
Настя не успокоилась, из ее глаз продолжали литься слезы. Медсестра закончила с шиной и выпрямилась:
– Ну, будущий врач, хватит рыдать, а то глазки будут как щелки. – Она сунула Насте бумажную салфетку.
Будущая врач судорожно всхлипнула, промокнула щеки салфеткой и плакать перестала.
– Вот это правильно, – похвалила ее медсестра, – а теперь скажи мне, как ты оцениваешь свое состояние?
– А как я могу его оценить? – переспросила Настя и недовольно нахмурилась. – Паршивое у меня состояние.
– Шина причиняет дискомфорт?
Настя приподняла голову.
– Нет, никакого дискомфорта. – Она смотрела на забинтованную ногу. – Спасибо. – И снова уронила голову на подушку.
– Та нема за що. Тебя все еще тошнит?
– Немного.
– Сейчас… – Медсестра вынула из пластикового контейнера таблетки, а из шкафчика над головой полулитровую бутылку воды. – Сама выпьешь или помочь?
– Сама.
Настя запила лекарство и вернула стакан медсестре:
– Спасибо.
– На здоровье.
– Галя, я не понимаю, как все получилось. Я не видела эту маршрутку, она как из-под земли выскочила. Я даже испугаться не успела. – Племяша округлила глаза.
– Это нормально. Мы потом пугаемся, когда все позади. А как экзамен по патанатомии?
– Пятерка.
– Умница. – Она наклонилась и поцеловала Настю в щеку.
– Простите, вы кто? – услышала она мужской голос и повернула голову – возле машины стоял молоденький врач, совсем мальчишка.
– Галина Сергеевна, тетя потерпевшей, главный врач люботинской районной больницы.
– Очень приятно, Федор Федорович, – с почтением произнес молоденький.
– Настюша, я поговорю с доктором, а ты не волнуйся, ты в надежных руках. – Она подмигнула медсестре, и та расплылась в добродушной улыбке.
– Галя, а ты со мной поедешь? – В глазах племянницы плескалась тревога.
– Да, я все время буду рядом.
Врач подал руку и помог выйти из салона. К ним тут же присоединились Дима и Александр Николаевич.