– А… Я помню, как она бегала по посадке, а потом приседала с бревном на плече. Мы с девочками гуляли и наблюдали за ней, а она, конечно, видела нас и выпендривалась, как на сцене. – Настя улыбнулась. – А недавно я была в кофейне на «трешке», так Алена там одну тетку из собеса учила считать калории.

Галя тоже улыбнулась – это правда, Алена все делала так, будто она на сцене в свете софитов, но Галка этого тогда не замечала, хотя лет ей было намного больше, чем сейчас Насте. Галя видела, как Алена смотрит на ее парня, но слова Алены о том, что он ей не нравится, мол, с ним она бы никогда и ни за что, сделали свое дело – подозрения притупились. И насчет калорий правда, Алена считала каждую съеденную калорию и помнила, сколько их в яйце вкрутую, всмятку, жареном на масле, куриной грудке и куриной ножке. О яичнице, жареной на сале, она не говорила – для нее сала не существовало вообще. Если Алена вдруг срывалась и съедала вареную куриную ножку, а не грудку, то потом бегала по Люботину ровно шестьдесят минут. Она не ела сдобу, макароны, картофель, свинину. Перечень того, что она не ела, был невероятно длинным, и Галя как врач пыталась давать ей советы, основанные на медицинских знаниях, но подружка ее не слушала. Иногда эти назойливые высказывания по поводу фигуры и здорового питания немного раздражали, но Галка прощала это подруге, которую любила как сестру, потому что с родной сестрой отношения так и не сложились. И еще она помогала Алене, деньги одалживала. В общем, вела себя так, как хотела бы, чтоб Алена вела себя по отношению к ней. Между ними была разница в два года – Галя была старше, а Алена считалась первой красавицей класса и вообще никого вокруг не замечала. Сдружились они, когда красота Алены под ударами судьбы потускнела, и произошло это ближе к тридцати. Алена к тому времени развелась два раза, а Галя один. После развода Галя вернулась из Харькова к родителям, а Алена из Люботина никуда не уезжала. У них уже были дети – Алена воспитывала сына, а Галка двоих, Стасика и Ромку. Они вместе проводили свободное время, вместе все покупали, от пальто и носков до гардин и кастрюль, причем обязательно советовались. Вернее, Галя спрашивала мнение подруги, потому как вкус Алены считался лучшим – не более изысканным, а более ориентированным на моду. Вместе проводили выходные, вместе ездили с детьми к морю, в общем, подруги взасос. Алена была весьма эффектной брюнеткой с длинными ногами, а Галка невысокой худенькой блондинкой и о таких ногах могла только мечтать. Алена утверждала, что все ее разводы были легкими, а вот развод Гали оказался драматичным – она развелась сразу после возвращения из Армении, из зоны бедствия. Вернулась и поняла, что дальше так жить не сможет, потому что осознала скоротечность времени и хрупкость жизни.

И еще в Спитаке она почувствовала, что время может останавливаться. Да, там оно стояло, просто день сменялся ночью, потом снова приходил день, но наступления нового дня никто не чувствовал и «доброе утро» не говорили – эти слова она не услышала там ни разу. Наверное, время стояло, потому что об этом просила Бога ее душа, и все просили – каждая минута была бесценной, потому что речь шла о человеческой жизни. Уже вернувшись домой, в предновогодней суете и ожидании праздника, никак ею не ощущаемого, она поняла, что время уже не стоит, а двигается с безумной скоростью, и надо что-то решать.

Она решила и развелась с Тарасом. Спустя два с половиной года снова пришлось принимать решение: что делать с новой, ярко вспыхнувшей любовью, взявшей начало посреди развалин и непоправимой трагедии тысяч и тысяч людей?

И тут она встретила на улице Алену. Зашли в кафе, разговорились. И оказалось, что их проблемы схожи, как внешность и повадки единоутробных сестер – Алена как раз была в очень натянутых отношениях с очередным гражданским мужем. Стали встречаться чуть ли не каждый вечер, подружились, и как-то незаметно проблемы Алены одна за другой свалились на голову Галки. Приняв всерьез ее замечание про сестринство – ей так нужен был в ту пору единомышленник, «жилетка», советчик и просто подруга, – Галка засучила рукава и начала разгребать авгиевы конюшни в судьбе «сестренки». Это отвлекло от собственных проблем и помогло их пережить. Пусть не легче, но мужественнее. «Конюшни» были очень загажены, но Галя выросла на принципе «глаза боятся, а руки делают» и не испугалась. И пока орудовала «лопатой» – одалживала деньги, мирила с одним мужем, потом с другим, потом с ухажерами, выслушивала жалобы и вытирала слезы на щеках Алены, – не заметила, как подруга превратилась в довольно капризную сестренку, требующую все больше внимания. Ну и денег. Поначалу Галя об этом как-то не задумывалась. Наверное, потому что в ее душе была потребность помогать более слабому и несчастному, тем более сестре, пусть даже названой, и в ответ она ничего не ждала. Ей даже в голову не приходило ждать. Но жизнь штука хитрая, невнимания к себе не прощает, и в какой-то момент стала мстить. Момент этот наступил, когда Галя уже крепко стояла на ногах в профессиональном плане, была готова к новым серьезным отношениям и начала встречаться с давним приятелем, он тоже к тому времени имел опыт развода. Приятель этот преподавал в политехническом институте. Тут звезды, уже начинавшие сверкать холодным блеском в глазах Алены, сверкнули с такой силой, что пелена с глаз Галки упала и она увидела бесценную сестрицу во всей красе. И неожиданно осознала, что Алена решила наконец устроить жизнь за ее счет. А почему не устроить? У «сестры» и так всего больше, чем у нее, – и должность хорошая, и зарплата, и куча частных пациентов, а у нее ничего нет: ни собственного жилья, ни специальности, ни хорошего дохода. К тому же она обожает интриги, драйв, свои слезы и истерики. Обожает доказывать свою позицию, какой бы абсурдной та ни была, по два, а то и три часа повторяя одно и то же, одно и то же… Пока Галя не плюнет и не одобрит все ею сказанное. Еще она обожает сыр с плесенью, креветки и душ Шарко. В общем, Алена увела возлюбленного из-под носа Гали с ошеломительной беспардонностью, а потом написала Гале письмо на двенадцати страницах, в котором самой себе доказала, что поступила правильно. Галя прочла и поблагодарила Бога за то, что отвел ее от такой подруги, но вот денег было жалко. К тому времени люботинская сплетня донесла до Галкиных ушей, что Алена показала преподавателю «небо в алмазах», потому он и не устоял. Что значит это самое небо и алмазы, Галя знала – Алена практиковала этот прием на первом же свидании, но почему-то он не помогал ей быть счастливой долго. Собственно, так и не помог: через два года препод ушел к другой, но за эти два года Алена понемногу отдавала Гале долг. Правда, пятьдесят долларов она таки заныкала.

– Вот и получается, раз веришь, то ты дура. – Настя тяжело вздохнула. – Получается, я глупая, а думала, что умная.

– Настюша, ты не глупая, это все любовь, она слепа. Твое сердце любит, потому и верит.

– Они сейчас смеются надо мной, это точно.

– Знаешь, что я тебе скажу? Может, я не права, это тебе судить. Твое поколение общается в Фейсбуке, у вас там десятки, сотни друзей. А друзей не могут быть сотни, даже десяти друзей быть не может, только один. Что это значит? Это означает девальвацию понятия «друг». Может, так и с любовью? Может, Леша не знает, что такое любовь, не знает, как себя вести. Извини, что я так говорю, но все может быть. И потом, Оксана может на него вешаться, а он просто не в силах сказать ей об этом в лицо. И тебе не может сказать.

– Ой, не надо! – Настя махнула рукой. – И насчет поколения ты не права. Мы с тобой только что видели настоящую любовь и настоящую верность. Ты помнишь, как парень смотрел на Дашу? Как руку целовал? А какие слова говорил? Он ее на руках носит, забинтованную, раненую, а ему столько же, сколько Леше. Они поженятся прямо в госпитале, он не будет ждать, когда с нее снимут повязки, он ее такую любит. Ты понимаешь, какая это любовь? Я так думаю – все очень просто. Человек умеет любить или не умеет. Умеет быть верным или не умеет, и это не зависит от возраста. Я не знаю, от чего это зависит. – Она слегка сдвинула брови: – Вот твоя сестра, ей скоро пятьдесят, а она понятия не имеет, что такое любовь.

– Не нужно так говорить, это нехорошо.

– Я знаю, что говорю. Твоя сестра никого не любит. Ладно, с ней все понятно… Знаешь, что я думаю? Что Леша и Оксана только и ждали, чтоб я свалила в закат. Что ж, пусть так. – Она нахмурилась, на ее глаза снова навернулись слезы, губы задрожали. – Пусть.

Через несколько секунд Настя с шумом втянула воздух в легкие.

– Все нормально, – нарочито бодрым голосом сказала она. – Нога заживет, и я уеду куда-нибудь. Девчонки из группы собираются в августе на море, и я с ними поеду. Надо только купить новый купальник и шорты, а так у меня все есть. Нет, еще надо шлепки купить, те в прошлом году надорвались.

– А ты в ремонт отнеси.

– Не хочу, я хочу все новое.

– Это тоже правильно. – Галя улыбнулась.

– Конечно правильно. – Настя устремила на нее пытливый взгляд. – Такие ситуации мне больше не нужны, к черту все это! Подружек у меня больше не будет, их тоже к черту. Я больше не хочу нервничать, анализировать чужое поведение – это только выбрасывать время. Вот что: я хочу полюбить один раз и на всю жизнь. Хочу выйти замуж один раз, чтоб муж был верен мне, как я ему. Чтоб детей воспитывать в счастливой семье, а не в такой, как я воспитывалась. Ну и как это сделать?

– Ты у меня спрашиваешь?

– Да, а у кого еще я могу спросить?

– Но я не замужем. Солнышко, я могу дать один совет: как остаться одной.

– Неправда, – Настя мотнула головой, – ты что-то знаешь. – Она испытующе смотрела на Галку. – Я думаю, ты не просто так одна, это твой выбор. Я думаю, ты все делаешь осознанно. Я знаю, что у тебя есть друг и тебе этого достаточно. Ты просто не хочешь замуж. Ты извини, что я говорю об этом, но сейчас мне нужна твоя помощь.

– Ну да, я не хочу замуж, это мой выбор.