Порывшись в сумке, первым делом вытянула длинные светлые бинты. Сбрызнув ткань едко пахнущим раствором, обернулась на младшую жрицу. Девчонка поморщилась, застонала и перевернулась на спину, но не проснулась. Тоже устала. Это мне на руку.

Закручивая ноги от лодыжек до колена, с трудом сдерживала шипение. Раствор щипал кожу, вызывая сильный зуд. Приходилось терпеть. Если я верно оценила ситуацию, желтоглазый может видеть эхо моих шагов по земле. Значит, было необходимо заблокировать силу, не оставлять шлейф. Это неприятно, но необходимо. Закончив с ногами, несколько минут посидела, стараясь свыкнуться с ощущениями. Когда зуд стал более терпимым, быстро оделась, повесив на шею только один амулет. Заплетя волосы плотной косой и сгрузив остальные вещи в сумку, щедро мазнула по глазам бирюзовой краской. Завтра будут болеть. Но это будет потом. Осенив Хету знаком благословения, осторожно села на подоконник, перекинув ноги наружу. Ну, понеслась.

После грозы на небе не было ни луны ни звезд. Без краски в такой темени и вовсе ничего не разглядишь. Усмехнувшись, осторожными перебежками двинулась прочь со двора. Как удачно, что здесь даже ворот нет. До края деревни, кольца пограничных камней. Я добралась без происшествий. Время было до крайности удачным. Вся деревня крепко спала, а мой амулет надежно скрывал от ажгжарова чутья и собак.

Остановившись у границы, в том месте где мы проходили днем, я едва слышно свистнула. Через пять минут со стороны поля показался мой замечательный жук. Зеленый топчун опустился на землю напротив меня, радостно стрекоча. На его небольшом роге на носу висела связка моих амулетов, брошенная на поле.

— Ай, ты моя умница. Самый умный жук на свете, — ласково ворковала я, от чего насекомое довольно затопало. Просто прекрасно. Лучше и не придумаешь. — Ну давай, иди сюда. Только по-тиху.

Установив на линии контура прозрачный камень из запасов Хеты (у меня такого уже по статусу не было, а она, думаю, пока и без него переживет), осторожно стала двигать его вперед. С другой стороны медленно протискивался топчун. Полный послегрозовой магии, являясь и сам по себе не простой букашкой, он вполне был способен отразить защиту черных камней в кристалл, дав мне пару мгновений, чтоб перескочить контур. Линии контура, на мгновение вздрогнув и став видимыми, сменили направление, отражаясь в прозрачный камень. Который начал стремительно темнеть. Не тратя времени, я быстро переступила невидимую линию, пока контур был разомкнут. Буквально через мгновение камень Хеты наполнился чернотой до краев, и моего жука выкинуло из контура. Бедняга с тихим щелчком отлетел почти на метр. Подхватив свои амулеты, подняв помощника и вернув на законное место на поясе, я обернулась, проверяя контур. На первый взгляд все было на месте. Вот и славненько. Подобрав юбки, я быстро пошла вдоль контура, уходя от дороги и не оставляя следа. Теперь-то меня не так просто будет найти, ни Богине ни желтоглазому.

Отсюда мне не открыть путь в Чиван. И хотя в родном мире было проще спрятаться на время, Атму я тоже немного знал, так что используя излучение защитного контура как прикрытие, осторожно потянулась к нитям пространства. Далеко без сагатов и амулетов не прыгнешь, придется использовать природные точки соприкосновения, он этого должно быть достаточно. Усмехнувшись, я шагнула в вязкое тело пространства, выступая почти в десяти километрах от деревни. Как удачно. Что у них контур из волшебных камней. Кто сказал, что врата могут открываться только белыми камнями? Просто уметь надо. Жаль, еще раз не шагнуть. Пока ажгжар так близко, и Сатулано, скорее всего, пытается следить, сагаты лучше не использовать.

Поправив сумку, я двинулась на юг. Судя по слабому запаху, там была вода.

Пробираясь через высокий рогоз, я сердито фыркала. До реки оставалось каких-то пара шагов, а попробуй доберись. Особенно в темноте. До рассветных сумерек было не больше двух часов, и мне предстояло убраться как можно дальше до того момента, пока я не ослепла. Река появилась внезапно. Просто следующий шаг мной чуть не был совершён в воду. Обругав себя за невнимательность, присела у темной глади, погрузив руку в воду. Какая-нибудь тварь должна же тут водиться. Тем более в такую темную ночь.

Потратив с полчаса на бесполезный призыв, нехотя вынула руку из воды. Жаль. Придется делать по другому. Оцарапав руку одним из амулетов, позволили капле набухнуть и упасть в воду. Быстро зализав царапину, стала ждать кого-нибудь из плотоядных тварей. Интересно, кто же явиться. Не прошло и пары минут, как по поверхности пошла рябь. На мгновение все замерло, а потом в паре метров от крутого берега из-под воды показалась небольшая голова, похожая на человеческую.

Гавса. Не плохо.

Больше болотная, чем речная, эта тварь, скорее всего обитала где-то в заводи поблизости, когда почуяла мою кровь. Из воды торчали только огромные глаза без белка и зеленоватый лоб. Так же по поверхности разбегались длинные водоросли-волосы. Суда по всему, гавса была еще совсем молодая. Высунув на поверхность плоский нос, она втянула воздух, пробуя на вкус. Гавса была дальней родственницей ундины, особым умом не отличалась, как и повышенной кровожадностью. Некоторые не особо умные личности относили их к нечести, но у настоящей гавсы, как у этой, не было ничего общего с тварями из пятого мира.

Не разобравшись с кем имеет дело, гавса протянула свои перепончатые лапы, подплывая ближе к берегу, в надежде меня поймать и утопить. Усмехнувшись, опустила ладонь в воду, чуть поднимая температуру. В теле еще оставалось немного энергии после грозы. Зашипев гавса отскочила, желая сбежать от опасной добычи.

— А ну, вернулась сюда. Иначе сварю. — Перепугавшись, не имея раньше дел с такими как я, болотница вернулась на прежнее место, хлопая глазами. — И так, милая. Мне не с руки тебе вредить, но нужно срочно убраться вниз по реке.

В ответ опять раздалось шипение. Правильно, гавсы не помогают людям просто так. Да и в целом никак. Но у меня были идеи.

— Милая, давай серьезно. Я могу вскипятить воду на ближайшие пять километров отсюда, уплыть не успеешь, — это, конечно, были враки, но кто ей скажет, — а вот если поможешь, заплачу.

Порывшись в сумке, с грустью достала гребень для волос. Это была отменная, довольно дорогая вещица со вставками из перламутра. У гавс длинные волосы, такая вещица должна понравиться. И правда, стоило гребню оказаться в зоне видимости болотницы, как в больших глазах отразилось восхищение. Однако, опять засомневавшись, гавса зашипела и оскалила маленькие белые зубки в мою сторону.