Возможно, это лишнее, раз до сих пор, после применения Круговорота сюда не прибежал ни один зверь, то мёртвый хозяин этого места надёжно приучил соседей не лезть к нему. Но я и не собирался рисковать и потому снова вытащил Флаг из кисета Путника.

– Охраняй нас.

Обратно призрака я вернул лишь под утро, когда в медитации услышал, как изменилось дыхание мамы. И с радостью приветствовал её:

– Доброе утро, соня.

Всё обошлось. Даже у Лейлы не осталось никаких последствий этого нападения. Она вновь повеселела, сумев самостоятельно пройти до конца улицы, а позже без страха смотрела на виновницу всего произошедшего с нами. Хотя, Риквил никогда не упускал случая сообщить мне, скольких монет я лишился и что именно оружейная техника испортила в добыче на этот раз, я всё же убрал половинки хрупкого, почерневшего тела в кисет. Потраченные за эту ночь зелья для лечения меридианов освободили достаточно места.

Раздался тихий голос подошедшей мамы:

– Леград. О чём думаешь?

– Думаю, что это отличное место, чтобы передохнуть один день от бега по улицам.

Я повёл рукой, предлагая маме оценить то, что она видит вокруг нас другими глазами:

– Мы точно знаем, что это поместье безопасно. Даже этот квартал города теперь безопасен и свободен от своего хранителя, если уж никто до сих пор так и не примчался сюда, после того, что вчера творилось. У нас есть кусок свежего мяса в кисете Путника, а здесь найдется хворост. Впервые за эти дни мы можем позволить себе костёр.

– Воды маловато...

Тон мамы был задумчив. Она всего лишь предлагала новую тему для обсуждения. И я кивнул:

– Вряд ли мы найдём здесь её, но...

Я покосился на окна поместья. Зияющие пустотой, они манили меня к себе. Искатель я или нет? Не будь здесь моей семьи, то я уже давно бы оказался там, в жилище древних.

Мама меня отлично понимала:

– Так себе идея.

– Но ведь есть шанс, что вода там найдётся. Да и сама погляди – если бы здесь ещё оказались целыми формации Древних, то и выглядело бы всё это гораздо лучше.

Мы с мамой медленно прошли по террасе, заглядывая в проёмы. Везде мусор, гниль и едва заметные следы былого величия: почерневшие и покоробившиеся деревянные панели на стенах, пола и вовсе не видно под слоем нанесённой земли и мусора, перекосившиеся двери, обломки мебели и груды отвратно выглядящей гнили.

– Странно, что нет и следа осколков стёкол.

Я согласно кивнул. Да, ни внутри, ни под нашими ногами. Как нет и уцелевших окон. Мы как раз дошли до угла здания и дальше увидели лишь то же самое. В глубине, в паре сотен шагов от нас виднелась зелёная изгородь, а за ней возвышалось отлично сохранившееся поместье: два этажа, изумрудная крыша, цветные полотнища на свесах и огромные остеклённые окна.

Дальше мы не пошли, не собираясь оставлять задремавшую на ступенях террасы Лейлу одну. Мама вернулась, а я, приняв её молчание за согласие, взялся готовить нам стоянку.

Как раз с угла опоясывающей дворец террасы я заметил хорошее место: раньше там был перекрёсток каменных дорожек, обсаженный деревьями. Уцелело только одно из них, до сих пор зелёное. Все остальные засохли и повалились, но оставшейся тени хватило, чтобы на камнях когда-то выросла толстая подушка мха. Сейчас на нём, сухом, будет сидеть приятнее, чем на мусоре или траве. Я растащил ветки, маминым мечом превратил их в топливо для костра и скоро Лейла сопела носиком у жаркого огня, что мы развели у края мха.

Признаюсь честно, я не умею заниматься костром из дерева. Привык к кизяку или колючке пустошей. Здесь, в лесах Пояса у меня и вовсе не находилось желания привлекать к себе внимание зверей, и я всегда обходился походными припасами. Даже на ферме огнём занимался Гунир. Можно сказать, что я и впрямь стал молодым господином, растеряв и то умение, которое требуется для безошибочного определения достаточно подсохшего кизяка, который даёт больше жара и меньше дыма.

Казалось бы, здесь ветки настолько высохли на солнце, что при ударе звенели, как кость, но вместо того, чтобы жарко гореть – трещали и разбрасывали угольки, заставляя меня злиться, ведь они могли упасть на Лейлу. А потому, стоило маме осторожно, но твёрдо потянуть меня за рукав, как я с лёгкостью уступил ей место у костра. Глядя на её ловкие, уверенные движения, я невольно залюбовался. Спустя десять вдохов я сидел, прислонившись спиной к дереву, осторожно устроил на коленях сестру и наслаждался этим неожиданным отдыхом после смертельной опасности. Запах мха, дыма и аромат начавшего румяниться мяса. Ловкие движения мамы, присевшей на обрубок ствола у костра. Солнечные лучи, пробивающиеся через листву. Шёлк волос сестры под ладонью.

Если не глядеть на мрачное поместье Древних, если не замечать грязных рук мамы и её потрёпанную одежду, если забыть причину, по которой сестра беспробудно спит на моих коленях, то сегодня замечательный день. И я старался впитать нечаянный уют костра в своё сердце.

Но всё когда-нибудь кончается, истекло и время, что я выделил на отдых. Мама неуверенно спросила:

– Может, ты не пойдёшь?

Я лишь спокойно улыбнулся:

– И буду жалеть об этом ещё не один день?

Сам двор поместья с Лейлой на плечах мы уже обошли весь, исключая лишь особо густые заросли кустов, оглядев дорожки, остатки беседок и даже найдя руины какого-то небольшого строения. Теперь на очереди оказалось главное здание. Мы не нашли ни следа того, чего я ожидал: костей зверей или людей, признаков, что здесь был ещё хоть кто-то кроме нас. Неужели все остальные люди и звери, идущие к Небу, погибали эти сотни лет на улицах, превращённых крылатым созданием в ловушку? Поэтому жилое здание тянуло меня к себе с удвоенной силой, словно там я мог найти ответ на эту загадку. Глупо.

Мама молча кивнула, принимая моё решение и неосознанно поправила меч на поясе. Её возвышение в Миражном потрясло бы любого жителя Гряды, вот только её заслуги, да и моей тоже, в этом было немного. Силы вокруг столько, что даже недолгая медитация восстанавливала её небольшое, по сравнению с моим, средоточие. А уж за тем, чтобы мама, не отлынивая, открывала узлы, больше следить стало незачем. Вот только в познании техник я оказался бессилен ей помочь. Нет, я старался, описывая каждую мелочь из своих ощущений, вот только тот случай с Лезвием так и остался почти единственным её успехом в боевых техниках. Нет. Не так.