– Мне это не нужно, братик.

– Что значит – не нужно? Ты Воин, для них главное – техники. Начни с этого, а затем я передам тебе и другие. Пусть она проста, но у Мириота...

Сестра перебила меня:

– Мне это не нужно.

Я потёр лицо, пытаясь понять, что происходит:

– Так, ладно мама в городе не хотела ничего учить. Но сейчас сама глянь на неё – она старается и не отлынивает от тренировок. Она выбрала свой путь, открывает узлы один за другим, берёт звёзды и старается в познании техники лечения. В чём дело? Ты тоже хочешь заняться мирным ремеслом? – я усмехнулся, – Стеклом? Верно? Но знать хотя бы простые боевые техники необходимо любому, даже ремесленнику.

– Можешь смеяться надо мной...

Сестра на моих глазах словно стала старше, до боли напомнив себя ту, которой была в лесу, умирая на наших руках: спокойная, отрешённая и убедившая сама себя в том, что принимала за истину. Я рявкнул, впервые здесь повышая на неё голос:

– Что ещё? Забудь про глупость о Небе! Оно напротив – ждёт тебя и зовёт к себе!

Вдохнув воздуха для очередного аргумента, я замер. Сестра странным, берущим за душу голосом ответила:

– Я знаю. Я слышу его.

Выдохнув, невольно покосился вверх и тихо переспросил, не веря в то, что услышал:

– Кого ты слышишь?

Лейла запрокинула голову и улыбнулась облакам, что заволокли Братьев:

– Небо.

– И что оно говорит?

– Что ждёт меня и надеется встретиться.

– Встретиться...

Сестра опустила взгляд и с недетской усмешкой уточнила:

– Не веришь маленькой сестрёнке?

– Верю! – я невольно выставил перед собой ладони и подбирая слова, ответил. – К Небу ведут разные пути. У каждого свой талант. Почему я должен сомневаться в тебе? Ведь есть же служители Неба. Я слышал о...

Я осёкся, глядя на радостно смеющуюся Лейлу, которая вмиг потеряла серьёзный вид.

– Ха-ха-ха! Ты веришь мне, вспомнил о жрецах. Да! Это мой путь и мне не нужны подпорки, они будут только мешать! Идём! Идём, мама ждёт!

Казалось, что я ничем не выдал во время тренировки своей тревоги, но едва после ужина Лейла умчалась в сад, как мама тут же задала вопрос:

– Что у вас произошло?

Мой рассказ она выслушала серьёзно, думая о чём-то своём, я лишь отмечал набегающую на лицо тень и отсветы холода клинка во взгляде. Да и ответ меня поразил:

– Пусть всё идёт своим чередом.

– Что?

– Я считаю, что такое не может случиться само по себе. Разве она не заслуживает награды за то испытание, что выпало на её долю?

– Но?.. – я помялся, но всё же сказал. – Что, если это и есть последствия раны?

– Леград! Её ранили в живот, а не в голову!

Третий голос вмешался в наш разговор, заставив меня вздрогнуть:

– К тому же – это невозможно. Пусть мудрецов семьи нет на месте. Пусть все они давно погибли в Столичном округе в миг предательства, но как я могу опорочить славу лучших лекарей Империи?

– Простите, уважаемый дух.

Она отмахнулась от моих извинений, словно от надоедливой мухи на разделке, с кривой, ни разу не виданной мной улыбкой, обронила ледяные слова:

– Шэн! Этого просто не может быть. Бредни. Ваша сестра полностью здорова, и я приложила для этого все силы и ресурсы Павильона Кавиот.

Я вскочил со стула, с грохотом опрокинув его. Теперь вздрогнула мама, но я уже уткнулся взглядом в пол, низко склонившись перед древним духом:

– Мне нет прощения, уважаемая Каори! Лишь моя глупость, глупость простого пастуха, что не знает и тысячной доли правды о Древних, заставила меня сомневаться в исходе вашего лечения.

В зале стояла тишина, я слышал лишь удары своего сердца. Наконец раздалось усталое:

– Поднимитесь, шэн. Я, простой дух Павильона, не стою такого. В былое время, за один лишь подобный тон по отношению к гостю, я бы получила наказание.

– Времена изменились.

– Я знаю это. Поднимитесь, шэн.

– Я не слышал слов о своём прощении, уважаемая Каори.

– Шэн... Я прощаю вас.

Лишь теперь я выпрямился, вглядываясь в духа. Снова безмятежное лицо, которое можно спутать со статуей, с чуть изогнутыми в намёке на улыбку губами.

– Но что тогда с ней?

– Я не могу этого знать, шэн. Но вы справедливо заметили – мир изменился. Вместо столицы пепел. Наследники надёжно заперли внутренние границы. По улицам Миражного бродят потомки домашних питомцев его жителей. Мне сказали, что Небо дало им путь. Почему вы думаете, что и у людей не появилось нового?

Прежде чем я успел задать хоть вопрос, дух резко развернулась, хлопнув складками платья и вышла за дверь. Я знал, что спешить за ней бесполезно. Коридор пуст. Каори лишь создавала видимость живого человека из плоти и крови, соблюдая вежливость.