26 Пустынный оазис.

26 Пустынный оазис.

Клан Песчаных Драконов и Череполом были позади, а впереди была неизвестность в жарких объятиях пустыни Смерти. Уже более суток Ева, эльфы и орки летели на вивернах к землям Кровавых эльфов. Делая кратковременные перерывы, друзья потихоньку уничтожали свои запасы вяленого мяса, запивая их водой, а затем снова отправлялись в путь. В первую ночь они даже не останавливались на ночлег, доверив вивернам маршрут пути. И, если Ева даже уснула на пару часов, уютно устроившись в объятиях Таурохтара, то Агрина не смогла сомкнуть глаз ни на минуту. Близость Ларгаша, крепко обнимавшего её за талию, и с жаром дышащего ей в шею, не давала девушке расслабиться. Время от времени Агрина с завистью поглядывала на подругу и Таурохтара, которые за ночь поочерёдно поспали и сейчас, в свете полуденного солнца, выглядели весьма отдохнувшими. А затем дочь вождя перевела уставший взгляд на Тайного лучника, летящего рядом с орками на своей Песчаной виверне. В эту ночь эльф тоже не сомкнул глаз и Агрина ни раз чувствовала его изучающий взгляд на себе. Сейчас же Кингар не смотрел в сторону девушки, старательно избегая встретиться с ней взглядом. Но Агрина знала, что всего несколько минут назад этот взгляд внимательно изучал её и Ларгаша.

«Почему он на меня так смотрит? Что ему от меня надо?»

— Агрина, ты всю ночь не сомкнула глаз, да и я тоже, — прорычал Ларгаш над ухом девушки, нарушив её беспокойные мысли. — Не можешь расслабиться в моих жарких объятиях? Ну, ничего. Потерпи немного. Вот вернёмся в Череполом и тут же отправимся в мой клан играть свадьбу. И тогда ты ощутишь на себе всю страсть северного орка, — Ларгаш довольно оскалился, обжигая шею девушки своим горячим дыханием.

— Размечтался! Я никогда не буду твоей женой! И даже Духи предков мне не указ. Уж лучше умереть!

— Упрямая и строптивая… люблю таких. Мы будем самой идеальной парой на всём континенте. А сейчас давай сделаем небольшой привал. И нам и вивернам нужен отдых.

— Как скажешь, — безразлично произнесла девушка, зевая во весь рот. Спорить с молодым орком было бесполезно, да и на этот раз Агрина была полностью с ним согласна. До заката палящего солнца оставалось продержаться несколько часов. Но эти часы для дочери вождя казались настоящим испытанием в крепких объятиях ненавистного ей мужчины. Уж лучше сделать небольшой привал и хотя бы ненадолго позабыть о крепких объятиях орка.

— Это пустынное солнце меня изводит. Ненавижу жару. Поскорее бы вернуться домой в холод и снега, — прорычал Ларгаш, направляю свою виверну к песчаным барханам.

Палящее солнце пустыни Смерти было беспощадным. А для Ларгаша, привыкшему к морозам и снегам, оно вообще было настоящей пыткой. Но жаловаться молодой воин не привык. Ещё чего? Показаться слабаком в глазах эльфов и человека? Нет уж! Лучше перетерпеть несколько часов, а потом насладиться холодной ночью пустыни. Так решил разум молодого орка, но его тело было полностью не согласно с этим решением. Вытирая капли пота с лица, Ларгаш посмотрел туманным взглядом на бесконечный песчаный горизонт. Казалось, этой пустыне Смерти нет ни начала, ни конца. Море песка и ни одного деревца или кустика, под которыми можно было бы спрятаться. Громко вздохнув, орк спускался всё ниже и ниже, чувствуя, что его Снежная виверна за полтора суток тоже устала и нуждалась в отдыхе. Но внезапно, взглянув в сторону, Ларгаш заметил небольшой островок зелени посреди этого моря песка.

— Агрина, ты тоже видишь этот оазис или это пустынный мираж?

— Оазис? — девушка взглянула в ту сторону, куда глядел орк и в тот же миг её голубые глаза заблестели от восторга. — Вода, там есть вода и зелень! — радостно воскликнула дочь вождя, указывая пальчиком на приближающийся оазис. — Это не мираж!

— Отлично! — Ларгаш быстро приземлил свою виверну на зелёную траву оазиса и тут же спрыгнул на ноги. Протянув руки, он помог спуститься и Агрине.

— Не думала, что здесь есть оазис, — к оркам подошла Ева, держа в руках свой старый потёртый свиток.

— Что это у тебя, женщина? — Ларгаш с удивлением уставился на Еву.

— Волшебная карта, — как ни в чём не бывало, спокойно ответила принцесса.

— Никогда не понимал этих людей, — пробурчал орк. — Местность нужно запоминать глазами, ориентироваться по солнцу и звёздам, а не бумажки рисовать.

— Вечно ты чем-то недоволен, — Кингар смело взглянул на орка, возвышающегося над ним горой, — в мире очень много вещей, которые тебе не дано понять. Так что смирись.

— Что ты сказал, ушастик? — в мгновение ока Ларгаш вплотную приблизился к эльфу и, схватив его за шею, с лёгкостью поднял над землёй.

— Мальчики, успокойтесь! — Агрина и Ева тут же бросились угомонять мужчин, а Таурохтар схватился за рукоять своего меча, готовясь в любую минуту защищать бестолкового друга.

— Я бы мог с лёгкостью переломать тебе шею. Благодари мою невесту за спасение своей никчемной жизни. Но, ещё одна такая выходка и даже Агрина тебя не спасёт. Либо шею сверну, либо язык отрежу, — разжав кулак, орк швырнул Кингара на землю и направился в тень высокого дерева, стоящего в стороне.

— Кингар, ты как? — Ева присела возле Тайного лучника, обеспокоенно глядя ему в глаза.

— Всё в порядке, — эльф поднялся на ноги, не сводя ненавистного взгляда с северного орка. — Клянусь, этот варвар ответит за свою выходку.

— На твоём месте, Кингар, я бы этого не делала, — чуть слышно произнесла Агрина, чтобы её не услышал орк. — Ваши силы неравные. Боюсь, что в следующий раз Ларгаш действительно вырвет твой язык.

— Ты слишком плохо меня знаешь, маленькая полукровка. Я не боюсь орков. И твой жених мне ничего не сделает, — процедил сквозь зубы эльф, не сводя пронзительного взгляда с дочери вождя. И от его слов на глазах у девушки заблестели слёзы. Ах, как же она была глупа, вспоминая сладость их поцелуя, веря в его искренние извинения и прислушиваясь к голосу своего девичьего сердца. Кингар никогда не изменит своего отношения к ней. Для него она навсегда останется маленькой полукровкой, дочерью вождя южных орков, орков, которых он ненавидел. С горечью сглотнув обиду, девушка отвернулась от эльфа и медленно побрела к освежающему озеру, по размерам больше напоминающего небольшой пруд с искрящейся, прозрачной водой.