— Все, — она сглотнула, переводя дух, — живо за мной!

Баль, Салька, Ману и Огар-ла тут же побросали кости, в которые играли, похоже, с самого ужина.

— Куда? — повар, схватив ее за плечи, заглянул в глаза.

— В амбар!

Огар-ла исчез в тот же миг.

Когда остальные добежали к названному месту, вампир уже открыл дверь и стоял, недоуменно взирая на мешки, полностью перегородившие проход.

— Мешки попадали, — развел он руками. — И только?

— Там… Кален, — выговорила Гведолин, отталкивая остальных и прорываясь вперед.

— В амбаре? — Огар-ла витиевато выругался. — Какую Засуху его туда понесло?

— Скажешь, не посылал мальчишку за мукой?

— С ума сошла? Я запретил ему к амбару даже приближаться! Разве я доверю такую ценность, как мука какому-то помощнику? А если рассыплет по дороге? Лучше уж самому. Или Баля попрошу в крайнем случае.

Баль в косматом тулупе поверх рубашки — только его накинуть успел, выдвинулся вперед, засучивая рукава.

— А ну-ка подвинься, Оги. Что толку от твоей скорости? Мешок-то ты еле-еле поднимаешь!

— Зато я ловкий, а у тебя дня не проходит, чтобы вещь нужную не уронить. Руки, как полено!

Ну, начинается! Только не сейчас. Гведолин и так сыта по горло их извечными спорам, кто лучше.

— Хватит! — прорычала она. — Оги — в сторону, Баль — раскидывай мешки.

Баль с легкостью, словно мешки были не с мукой, а с собачьей шерстью, успел вытащить наружу штук пять или шесть, когда позади двора показалась сгорбленная фигурка.

— Не трогайте… — сипло и тихо произнесла она, когда была еще далеко от столпившейся возле амбара группы. — Нельзя трогать мешки.

Но Гведолин услышала.

— Баль, стой! — голос зазвенел железной выдержкой. — Не трогай мешки!

Баль застыл, где стоял. Чего-чего, а слушаться они умели. Хорошо же она их выдрессировала.

Вид у Марты, доковылявшей, наконец, к пестрому сборищу, был донельзя печальный. Лицо раскраснелось, платок с головы сбился на плечи.

— Почему нельзя трогать мешки? — спросила Гведолин, хватая старую каторжницу за руку, чтобы та вовсе не лишилась чувств.

— Мальчишка в дальнем углу амбара… завален мешками… — сбивчиво зачастила Марта. — Один мешок зацепился за железный крюк на потолке. Аккурат над головой Калена. Может сорваться… в любой миг. Высоко висит, упадет неудачно. Время… рассчитать не могу.

Зарий подошел к Марте, взял ее за другую руку, погладил.

— И чаво нам делать-то надобно? Стоять, ждать, пока сорвется куль этот проклятый?

— Все же я бы раскидал мешки, — пробасил Баль, почесывая рыжую седеющую бороду.

— Нет. Я видела — начнете раскидывать — мешок с крючка упадет быстрее.

— Если бы в мешке была дырка, — худой Салька зябко поежился — он не успел накинуть на себя ничего теплее тонкого плаща, — мука бы высыпалась.

Ману хлопнул его по плечу.

— Дело говорит! Гвен, можешь прожечь дырку в мешке?

Прожечь дырку, маленькую такую дырочку. Мука постепенно будет высыпаться и ничего не произойдет. Марта живет в усадьбе давно, потому Гведолин прекрасно знает, что будущее, которое видит ведунья, почти всегда можно изменить.

Вот только… разжечь огонь без огня — сложно. Раньше, когда она была молода, она часто проделывала подобные фокусы, но сейчас возраст, равно как и постоянные проверки дознавателем, брали свое. Нет, на физической силе проверки почти не отражались — отлежаться несколько дней и все, но вот силу магическую, ведьминскую, высасывали, словно паук муху.

Шире отворив дверь в амбар, Гведолин просунула туда голову и, прищурившись, попыталась разглядеть мешок.

Рядом очутился Огар-ла, который тут же воскликнул:

— Вон же он висит! Попробуй, Гвен, у тебя должно получиться! Нужно лишь немного огня.

Огар-ла, как и она сама, прекрасно видел в темноте.

Мешок висел под потолком, слегка раскачиваясь на крючке, поскрипывая даже.

Слуги, которых Гведолин считала за друзей, понятливо притихли сзади.

Немного огня…

Сосредоточиться. Закрыть глаза. Представить, как зарождается маленькая рыжая искра. Вот она прожигает ткань, разгорается, все больше, все сильнее…

Запахло паленым.

Стоп. Главное, не дать пламени разгореться — ведь ей нужна дыра, небольшая дыра в мешковине…

Кажется, на улице пошел снег. Острые колючие снежинки ложились на непокрытый лоб, подали за шиворот.

— Получается! — воодушевленно воскликнул вампир. — Клянусь Пречистой Водой, получается! Так, Гвен, а теперь осторожно, аккуратно, еще чуть-чуть… и хватит. Достаточно. Туши!