– О чем ведать желаете?

Отметив, что Фим перестал фамильярничать, а Анхель спрятал меч в складках одеяния, демон переместил травинку в другой уголок рта.

– Какие условия должны выполниться, чтобы проклятие снялось?

Ангелы переглянулись.

– Сначала будет зов, за ним пойдет ответ...
– скорее пропел, чем проговорил закативший глаза Анхель, но демон перебил его, испортив торжественность момента.

– Давайте без этого ангельского пафоса. Кратко и понятно.

Молодой ангел обиделся. Вернул глаза на место и произнес, не скрывая в голосе недовольства:

– Проклятая жаждет любви, - но, вспомнив о ждущих его в Дивном саде спелых грушах и чудесном хоровом пении, выложил правду до конца: - со страданиями, мечтами и... плотскими утехами.

– Т-ш-ш-ш!
– запоздало зашипел Фим, укоризненно глядя на товарища.

«Любви захотелось? Плотских утех? Зови свою любовь сколько душе угодно! Девственницей на Той Стороне помрешь, только попробуй пересечь Порог!» -Анхель вспомнил слова Его Светлейшества, произнесенные столь давно, что они успели поблекнуть в памяти.
– Девственницей на Той Стороне помрешь...
– прошептал он, не замечая, что повторяет вслух.

– Хм, - Кразимион нахмурился. В его голове никак не складывались столь противоречивые условия.
– Так жаждет проклятая плотских утех или должна помереть девственницей?

Ответ «да, нет», полученный одновременно, демона не устроил.

– Внесем ясность, - для большей наглядности и в попытке привести словесный блуд ангелов хоть к какому-то порядку, Кразимион выпятил пятерню и демонстративно загнул мизинец.
– Любовь уже есть. Можно сказать, я ее всем телом чувствую, - Краз повел плечами, и недавние раны тут же заныли.
– Страдания?
– демон, взглянув на Лючию, которая сморкалась в подол подпаленного платья, загнул второй палец.
– Тоже есть. Значит, остались два условия, - он поиграл рогаткой из среднего и указательного пальцев, - осуществить ее мечты и дать изведать плотские утехи. Этим и займемся.

– Нет-нет-нет!
– хором запротестовали ангелы, помня, что последний пункт Его Светлейшество не приветствовал, сделав акцент на слове «девственница».
– Никаких плотских утех!

– Раз плотские утехи отменяются, остановимся на «девственницей на Той Стороне помрешь», - подытожил Кразимион, мысленно прикидывая, как бы без щемящей боли в сердце осуществить столь нелепое условие.
– Куда лучше было бы умереть в экстазе.

– Нет-нет-нет!
– завопили ангелы так громко, что Непотребник и Дуня, шедшие на посадку, от испуга вновь взмыли в небо.

– Видите ли, фраза «Девственницей на Той Стороне помрешь» по сути своей половинчатая, поэтому звучит так ... устрашающе, - пустился в объяснения Анхель, понимая, что все больше и больше запутывается.
– Здесь скорее говорится о сохранении непорочности, чем о смерти.

– А как фраза звучит целиком?
– поинтересовался Кразимион, подозревая, что заоблачники что-то утаивают.

– «Девственницей на Той Стороне помрешь, коли не пересечешь Порог», - не моргнув глазом, соврал Фим. Анхель густо покраснел. Демон же, сведя брови к переносице, задумался:

– Как-то странно звучит...

Фим, видя сомнения Краза, закатил глаза на манер Анхеля и запел дребезжащим голосом:

– Невинная дева прибудет к Порогу, и встретят у врат небеса недотрогу...

– Все-все. Я понял, - Кразимион хлопнул ладонью по колену и тем поставил точку в сольном выступлении простуженного ангела.

– Именно на границе миров и завершится древнее проклятие, - вкрадчиво пояснил Анхель, при этом умудрившись не солгать.

– И вы, наконец, отправитесь восвояси, - сочувственно улыбнулся Фим.
– Поди родные уже заждались...

Глава 20. Откровения Непотребника

– Спасите! Убивают!

Громко взывающая о помощи Дуня вынудила Кразимиона прервать столь полезную беседу с ангелами.

Вернувшись к дереву, возле которого он оставил Лючию, демон застал весьма странную картину: леди Росто сидела верхом на привидении и душила его. Рядом держался за живот Непотребник и давился от смеха.