Звуковая дорожка
вернуться

Миллер Лариса
Шрифт:

Ну что ж, идёт процесс познания…

Ну что ж, идёт процесс познания.Не знаю, чьё это задание.Возможно, даже и Творца.Возможно, Он не до концаПродумал нас и мироздание.Я нынче лично познаю,Как выживают на краю,Как поживают ручки с ножками,И как мне справиться с бобошкамиНа кромке той, где я стою.Как на духу всё расскажу.Ведь я серьёзно подхожуК тому, что свыше мне поручено.И верю: будет всё изучено,Коль я толково изложу.Возможно, всё к тому идёт,Что, всё учтя, Творец найдёт,Что сотворил нас слишком зыбкимиИ тленными. И над ошибкамиВсерьёз работу проведёт.

Устав от тишины небесной…

Устав от тишины небесной,Творец, доселе бессловесный,Надумал слово сотворить,Дав нам возможность говоритьПро крестный путь и мир окрестный.И говорим, и говорим,Надеясь на беседу с Ним.Всё говорим про то, про это,И, вопрошая, ждём ответаИ нетерпением горим,Коснувшись наболевших тем.Лишь Он, создавший слово, нем.

Все во всех влюблены: дерева – в облака…

Все во всех влюблены: дерева – в облака,В белый лист влюблена стиховая строка,Музыкант безнадёжно влюблён в тишину,Тишина – в музыкальную фразу одну.Ну а я – в скоротечность текущего дня,Даже если влюблён этот день не в меня.

Кружатся в воздухе снежные крапинки…

Кружатся в воздухе снежные крапинки…Век прожила, а на мне ни царапинки.Век прожила, а дорожка нетронутаИ, как младенец, лежит запелёнутаВ снежное белое, чистое, свежее.Век прожила с восклицанием «Где же я?Где же я, коль что ни утро, то новшество:Света засилье и снега роскошество?»

Из прежних книг: избранное за полвека

Всё способно умереть…

Всё способно умереть,Потому что живо, живо,В час весеннего разливаСилам – таять, птицам – петьТают в небе облака,Тает снежная одежда,Лишь последняя надеждаНе растаяла пока.

Сперва снега, а после – таянье…

Сперва снега, а после – таянье,А после – звонкий птичий гам…Ты только не теряй отчаянья,Оно необходимо нам,Чтоб эту жизнь земную, грешнуюЛюбить до боли, до тоски,Чтоб птичья песенка нездешняяРвала нам душу на куски.

А я пришла сюда за светом…

А я пришла сюда за светом,За вразумительным ответом,За добрым словом, за участьем,Короче, я пришла за счастьем.И все сюда пришли за этим.Что в результате мы ответим,Когда нас спросят: «Сердце радо?»Не надо спрашивать, не надо.

Ну а если я что и открыла, то настежь окно…

Ну а если я что и открыла, то настежь окно.Ни страны, ни вакцины, ни формулы не открывала.Но зато как приветливо ветка в окно мне кивала,Будто очень хотела со мной быть во всём заодно.Всё же чем не открытие в царстве сует и тревогВ летних окнах распахнутых ласковый этот кивок.

Небо стоит того, чтобы снова проснуться…

To John and Sheila

Небо стоит того, чтобы снова проснуться,Утро стоит того, чтоб в него окунуться,Воздух стоит того, чтоб дышать глубоко.Вишня белая-белая, как молоко,И зарянка на ней меня ждут с нетерпеньем,Чтоб заняться со мной трепетаньем и пеньем.Апрель 2015. Long Marston, Warwickshire

Неясным замыслом томим…

Неясным замыслом томимИли от скуки, но художникХолста коснулся осторожно,И вот уж линии, как дым,Струятся, вьются и текут,Переходя одна в другую.Художник женщину нагуюОт лишних линий, как от пут,Освобождает – грудь, рука.Еще последний штрих умелый,И оживут душа и тело.Пока не ожили, покаОна еще нема, тихаВ небытии глухом и плоском,Творец, оставь ее наброском,Не делай дерзкого штриха,Не обрекай ее на блажьЗемной судьбы и на страданье.Зачем ей непомерной даньюПлатить за твой внезапный раж?Но поздно. Тщетная мольба.Художник одержим до дрожи:Она вся светится и, боже,Рукой отводит прядь со лба.

Не ждать ни переправы, ни улова…

Не ждать ни переправы, ни улова,Ни окрика, ни шороха, ни зова.У леса, у глухого перелеска,Средь синевы, и тишины, и плеска,На берегу, колени к подбородку,Сидеть, следя недвижимую лодкуИ слушая полуденные речиРеки, не прерывая, не переча.

О, разнотравье, разноцветье…

О, разнотравье, разноцветье.Лови их солнечною сетьюИль дождевой – богат улов.А я ловлю их в сети слов.И потому неуловимыОни и проплывают мимо.И снова сеть моя пуста.В ней ни травинки, ни листа.А я хотела, чтоб и в стужуКружило все, что нынче кружит,Чтобы навеки был со мнойМеня пленивший миг земной;Чтобы июньский луч небесный,Запутавшись в сети словесной,Светил, горяч и негасим,В глухую пору долгих зим;Чтоб все, что нынче зримо, зряче,Что нынче и поёт, и плачет,А завтра порастет быльем,Осталось жить в стихе моем.