Он появился спустя немало времени, сразу же извинился, взял меня за локоть и потянул за собой.

— Куда? — мрачно вопросила я.

— Ко мне, — ответил маг, и я перестала сопротивляться.

Мы не нарушили молчания, пока шли в комнаты магистра, да и там заговорили не сразу. Элькос упал в то же кресло, в котором сидел во время моего первого посещения, я садиться не стала, остановилась напротив и, скрестив на груди руки, ждала объяснений. Маг поглядывал на меня из-под руки, лежавшей на лице, протяжно вздохнул и посмотрел в глаза:

— Шанни, я требую откровенности, иначе я не смогу вам помочь.

— Поясните, — нахмурилась я.

— Вы не можете не знать, что приворотное зелье запрещено в Камерате, как и во многих странах, оно признано вредоносным, а потому отнесено к темной магии. Использование зелья – тяжкое преступление…

— Почему вы говорите об это мне? — изумилась я.

— Потому что, — маг вздохнул и посмотрел мне в глаза: — Опоить герцога в ваших интересах.

— Что? — потрясенно вопросила я, и Элькос поднял руку, требуя молчания:

— Я не утверждаю, что вы стали зачинщицей отравления, но, возможно, в отместку за вашего коня… Проклятье! — воскликнул магистр: — Что я несу?! Девочка моя, я ни минуты не сомневаюсь, что вы не имеете к этому отношения, но будут вопросы. Будут! И здесь столько версий, который сводятся к одной – король не простит посягательств на вас, а значит, герцог, который не владеет собой, падет жертвой наведенной страсти. Да! Он увлечен вами и без того, я знаю, я видел, как он наблюдает за вами издалека. Но ведь не приближался, а сейчас он над собой не властен. А еще вы. Не кто-нибудь, а вы, из-за посягательства на кого, государь забудет о добром отношении к главе рода своей фаворитки, а то и о ней самой. И это выгодно: герцогине, графу Доло, вашим союзниками и, в конце концов, вам, Шанриз! Вот потому я и прошу быть со мной откровенной, чтобы я мог предпринять хоть что-то, чтобы защитить вас.

— Но я не имею ко всему этому отношения! — возмущенно воскликнула я. — И дядюшка тоже. Да и герцогиня, услышав о недомогании герцога, была озадачена и насторожена. В ее глазах даже не мелькнуло тени удовлетворения. Да и как мы могли это сделать?! Он был на охоте, мы все в резиденции…

— А Гард? Гард был рядом с Ришемом, — парировал Элькос. — Он человек ее светлости, ваш друг, наконец. Он мог подлить зелья…

— Нет! — вскрикнула я вне себя от негодования. — Фьер ничего подобного не стал бы делать. — После схватилась за голову и прошептала: — Это всё какой-то дурной сон. Магистр, — он ответил мне внимательным взглядом: — Вы же не можете, в самом деле, думать, что кто-то из нас в этом замешан.

— В вас я верю, Шанни, — спокойно ответил маг. — Почти также уверен в его сиятельстве. Но вот герцогиня… Эта женщина способна на многое, а Гард был ею приближен и возвышен, а потому должник.

— Ерунда!

— Не будем спорить, — вновь поднял руку магистр. — Всё выяснится, я уверен. Просто я ошеломлен произошедшим. Надо отдохнуть, а на свежую голову обдумаем всё сызнова.

Я слушала его, покусывая губы. Самое противное, что и вправду всё это выглядело, как попытка одним ударом избавиться от противника, использовав ревнивый нрав государя. Только вот я была уверена, что никто из нас не связывался с запрещенными зельями, а вот наши враги уже травили моего жеребца…

— Магистр, он точно опоен? — нервно спросила я. — Быть может, герцог разыгрывает спектакль?

— Я увидел воздействие на него, но, признаться, тоже усомнился и решился проверить. Реакция герцога, его поведение – он не притворялся. Мое первое заключение подтвердилось. Осталось понять, кто это сделал.

— Не верю, — я мотнула головой. — Не верю ему. Даже когда говорите, что это так. — Выдохнув, я спросила: — Чего мне ожидать от его светлости? Преследования?

— Через пару дней он будет вновь в своем уме, я уберу воздействие, вам нечего опасаться. Сейчас Ришем спит и проспит до утра. К тому же за ним приглядывают.

— Доброй ночи, магистр, — произнесла я, разом прекращая наш разговор.

— Шанни…

— Приятных снов, — отмахнулась я и поспешила покинуть королевское крыло.

Сейчас я не желала здесь находиться, как не желала разговаривать с другом моих родителей. Слишком была оскорблена его подозрениями. А еще хотелось все обдумать и понять, чем может обернуться для нас история с любовным зельем. И уже спускаясь по лестнице, я не выдержала и воскликнула в полный голос:

— Чушь!

Король вернулся с охоты на три дня раньше оговоренного срока. С того момента он не встретился со мной ни разу. Не написали ни одной записки, не ответил на мою, не приглашал играть в спилл и прекратил свои визиты к тетушке. Однако саму герцогиню вызывал. Разговор был тяжелым и нервным. Ее светлость не столько рассказывала подробности, сколько возмущалась, перемежая восклицания с жадными глотками из стакана с успокоительным снадобьем:

— Мерзкий, мерзкий гадкий негодяй, этот Ришем! Это его проделки, я уверена! Кому бы такое в голову пришло?! Но как же можно так? Как можно?! Нас подозревают во всех грехах вселенной! Боги, я отравила свою лошадь, подумать только! Бедный, бедный, бедный Фьер. Он даже не стал меня слушать, он верит этому… этому смазливому скоту! И бледной немочи, этой графине, тьфу! А Селия? Как могла эта дрянная девчонка так поступить со мной?! Я же заменила ей мать, и это благодарность?! И вы подумайте, они ищут доказательства и ведь найдут! Найдут!