Значит рядом обитает голодная стая нечисти, что-то вроде местных летунов-вампиров. Вот только баба Агата не предупредила и ничего не сказала о предполагаемой опасности. Интересно, знала она об их существовании или нет?

– Откуда ты знаешь о тэксах, в школе рассказывают? – я, как обычно пыталась узнать больше.

– Нет. В школе о нечисти не рассказывают, а хотелось бы. Просто у меня отец охотник, не раз бывал с ним в лесу.
– Он взъерошил волосы и положил правую ладонь на солнечное сплетение лежащего перед ним человека.
– Сейчас вольем в мэтров, сколько сможем магии, ускорим их регенерацию, и будем ждать результата. А вот этому учат на третьем курсе.

– Подождите… у моего, который с раной, начинается жар. Надо обеззаразить укусы и обработать рану, постоянно обтирать раствором воды с чем-нибудь горячительным, которого у нас, к сожалению, нет.

– Есть, всё у нас есть.
– Сибилл со вздохом достал из своей сумы большую бутыль с мутной жидкостью.
– Местные деревенские делают, за работу рассчитались.

– Ты просто чудо!
– я чмокнула Сибилла в щеку, - Сейчас быстро сделаю раствор, поможете мне их обтирать и переворачивать, а потом можете вливать магию. Давно хочу посмотреть, как это нужно делать. Зарил, где твоя фляга с водой?

Вода!!! Совсем забыла. У нас же есть родниковая вода! Вот сейчас, я точно уверена, что всё будет хорошо, ведьминский исцеляющий наговор на воду я помнила.

В домике пришлось задержаться на три дня. После того как ребята навели порядок и магически убрали все следы крови, нечисть нас не тревожила. Истощенные больные медленно приходили в себя, не смотря на то, что мальчишки два раза в день вливали в них магию, вычерпывая себя почти до грани. Я ругалась и отпаивала зельями уже их, стараясь накормить сытнее и уложить отдыхать. Как только у подопечных появились глотательные рефлексы, так сразу ввели жидкие добавки: насыщенный бульон, заговоренную воду и восстанавливающее зелье.

Ребятам было тревожно. Собирая травы, таская воду из ручья или занимаясь боевкой, один всегда оставался на страже, контролируя обстановку вокруг. Я же несла дежурство ночами: готовила на следующий день еду, варила зелья из того, что собирали днем, и присматривала за нашими подопечными. Мне так было удобнее, а ребятам нужен был полноценный отдых, сил и магии они отдавали много. Собирать ночью заказанную травницей разрыв-траву не решилась, пришлось сходить за ней ранним утром и то под присмотром парней. К нашей большой радости на вторые сутки охотники пришли в себя. Они были еще слабы и при передвижении пошатывались, но теперь могли полноценно питаться, что ускоряло их выздоровление. Тепло поблагодарив нас за помощь и узнав, что мы проходим полевую практику в Гоготушках, они принялись расспрашивать как обстоят дела в деревне. На наши же вопросы, что с ними произошло, и где они повстречали стаю тэксов, отмалчивались. То ли не желая рассказывать, то ли не желая вспоминать. Посовещавшись, решили через день, с раннего утра двигаться в сторону деревни.

Мы шли уже шестой час. Быстро, не задерживаясь, не отвлекаясь на лекарственные травы, ягодные поляны и местные красоты. Ноги гудели, спина взмокла, а длинная коса раздражала и мешала. Наша первая дорога сейчас, казалась легкой прогулкой. За это время сделали всего одну остановку, у одного их охотников по новой закровоточила рана. Пока Зарил обрабатывал и менял повязку, я достала из сумы бодрящую настойку.

– Пейте, это поможет восстановить силы и идти быстрей, - метры недоверчиво смотрели на тёмную жидкость, а Сибилл, усмехаясь, подгонял их:

– Пейте, пейте. После неё раза в два быстрее побежите. Тем более тэксы учуяли кровь, и вышли на охоту. Слышите, вдали ветки трещат.

Перекур быстро закончили. Метры достали ножи и закрепили их на поясах, мне же в случае нападения велено было не паниковать, а вставать за спину ближайшего метра. Доносившиеся звуки стали громче, и мы невольно добавили шагу, местами переходя на бег.

Вскоре перед нами появилась небольшая поляна с одиноко стоящим деревом. Оно высоким сухим остовом уходило вверх, раскинув во все стороны, обломанные и искривленные ветви. Смотрелось бы печально, если бы не лианы. Они, оплетая и свисая, как новогодние гирлянды украшали умирающий исполин, паразитируя на нем и создавая иллюзию новой жизни. Насыщенный цвет розово-фиолетовых листьев и ядовито-желтых бутонов притягивал внимание, заставляя насторожиться. Несколько бутонов раскрылись, и сейчас их одурманивающий запах окутывал ближайшее пространство. Я хорошо знала это растение, нераскрывшиеся бутоны стоили очень дорого и редко встречались в лавках травниц.

– Замрите, - мы только-только успели миновать поляну, как резкий приказ, заставил остановиться. Никто не подумал ослушаться, несмотря на то, что сзади была стая нечисти. Преследующие нас тэксы, размером со среднюю кошку и большими крыльями, не заставили долго себя ждать. Они, увидев добычу совсем рядом, возбужденно издавая резкие посвистывающие звуки, ринулись к нам прямо через ветви дерева. Я со страхом смотрела на них, подсознательно отмечая некоторое сходство с летучими мышами. Только эти были крупнее с длинными передними лапами и хвостами.

Внезапно одна из лиан на дереве ожила, а следом вторая. Стало понятно, что это крупные змеи. Толстые и длинные, они, неторопливо раскачиваясь, молниеносно распрямлялись, хватая в полете живность. Не прерываясь и не замирая, живьем заглатывали неудачника и хватали следующего.

– Шушни, - тихо прошептал стоящий рядом со мной охотник. Не бойся и не шевелись. Они реагируют на движение.

Ему просто сказать не бойся. Такого животного ужаса я в жизни никогда не испытывала. Мы стояли, скучившись, не шевелясь и, даже кажется не дыша. Стая, потеряв в короткий промежуток почти треть сородичей, предпочла отступить, но не насытившиеся более крупные и кровожадные решили не упускать возможности плотно подкрепиться, быстро последовав за ней. Теперь наши преследователи сами оказались в роли добычи.