Хотя что о них гадать — они очевидны. Ты должна спасти мир, Рина. Жаль, никто не способен спасти меня от простых кошмаров.

Раньше они снились мне так редко, что я уже забыла, что это такое. Да и в последние два года буквально под рукой, на соседней кровати, была Катюха. Мы с ней будили друг друга, если кто-то из нас начинал метаться по кровати, а потом сидели рядышком и говорили о чем-нибудь хорошем — мороженом из киоска под общагой, обалденно вкусных пирожках ее бабушки, парнях со старших курсов и других приятных мелочах.

А сейчас я, невеста семи женихов, чувствовала себя ужасно одинокой. Даже свет не получалось зажечь, чтобы избавиться от ночных страхов. Самонадеянно решив, что просплю до самого утра и вообще надо соблюдать правила пожарной безопасности, я погасила все свечи перед тем, как лечь. Теперь их надо было зажигать заново — и не с помощью спичек или зажигалки, а огнивом, которым я умела пользоваться с большой натяжкой.

Раза три впотьмах больно ударив себе по пальцам, я скрипнула зубами и отбросила бесполезное приспособление. Мрак никуда не делся. Мне все еще было страшно, хотя уже стало ясно, что оттуда на меня никто не нападет. И тут я вспомнила.

Эл. Он должен быть прямо у входа в комнату — сегодня их с Фаудо ночное дежурство. Правда, от навязчивого «испанца» потом отделаться будет сложно… Если вообще надо отделываться. После такого кошмара быстро не заснуть, а с компанией всё веселее, чем одной смотреть в пустоту и ждать, не подмигнет ли она в ответ.

Я ступила босыми ногами на прохладный пол, набросила на плечи накидку — что-то вроде халата, который застегивался на боку, — и аккуратно выглянула из спальни в коридор, освещенный лампами-лампадами, которые крепились на стены. Ожидания оправдались наполовину — снаружи, задумавшись, стоял лишь эльф. В руках у него мелькнули и исчезли при моем появлении нож и маленькая деревянная фигурка. Услышав звук приоткрываемой двери, Эл выпрямился и с готовностью шагнул ко мне.

— Госпожа, что-то случилось?

Его голос был таким встревоженным, что мне стало стыдно. Отвлекаю тут человека… то есть эльфа. А могла бы повести себя, как сильная независимая женщина, прогнать свои страхи сама и спать дальше.

— Да ничего, — смущенно пробормотала я. — Плохой сон приснился. А где Фаудо?

— Ушел на ежечасный обход дома, проверяет, не спит ли стража на первом этаже и снаружи. Должен скоро вернуться. Он нужен тебе?

— Нет, я просто удивилась, почему его нет.

— Что был за сон? — Эл с беспокойством в светло-зеленых глазах всматривался в меня. — Снова про Ось?

— Ага. Может… — я прочистила горло. — Может, посидишь со мной немного?

— Все что прикажешь, избранная.

Я распахнула пошире дверь, впуская его, а он взял лампу, проследовал за мной и зажег пару свечей на канделябре. Это тоже не до конца разогнало густоту южной ночи, но в комнате уютно запахло воском, стало светлее и как будто теплее. Я торопливо забралась на кровать и укрыла ноги одеялом.

— Садись сюда, — я похлопала возле себя.

Эльф застыл, глядя на край постели.

— Госпожа, ты уверена, что это будет приемлемо для тебя? — осторожно поинтересовался он.

Боже! Отдельные личности вроде Мэйриса не стесняются сходу, еще до знакомства, запрыгивать мне в кровать. А этот, будучи официальным женихом и проведя со мной уже достаточно времени, боится сесть рядом!

— Будет, — ответила я. — Эл, я все хотела спросить. Ты точно помнишь, что ты мой будущий супруг?

— Конечно.

— Тогда ты не должен спрашивать разрешения, чтобы подойти ко мне поближе. Это не плохо, просто… Я тебе не нравлюсь? — спросила я и тут же испугалась собственной смелости.

Ладно, слов назад не воротишь. Вдобавок я давно собиралась выяснить, что Эл ко мне чувствует.

— Нравишься.

— Тогда что не так? Если у вас есть какие-то специальные обряды, расскажи мне о них. Я постараюсь их соблюсти.

— Прости, если обидел, — он все-таки устроился на краю постели. — Это сложно объяснить. Я не ожидал, что все будет… так. Я уже рассказывал тебе кое-что об эльфийских законах: моя жизнь была предопределена почти с самого рождения. Я должен был прослужить господину Намерадиэлю еще девять лет, вернуться домой, стать лучшим из воинов и лишь затем связать себя брачными узами с подходящей мне по статусу девушкой из моего народа. Ты внесла хаос неопределенности в этот порядок.

— Это плохо? — огорчилась я.

— Нет. Наоборот. Ты заставила меня сомневаться в том, что закон, по которому мы живем, правильный. Помогла увидеть жизнь с другой стороны, поверить, что я не обязан беспрекословно подчиняться навязанным мне правилам и что есть иные пути, лучше тех, которым я пытался следовать. Извини, что я не могу подстроиться под вас, людей. Мы живем дольше вас, но вы ярче, гибче, в вас больше страсти. А я…

Он замолчал и медленно, словно чего-то боясь, поднял ладонь и коснулся тыльной стороной моей щеки.