Аларис был не против. Он примерно представлял по какой причине его могли позвать на встречу беженцы. После событий бурной ночи это не было секретом.

Добравшись до нужных дверей, Аларис остановился. Взгляд его приковала горничная, ожидавшая его у входа в бальный зал. Это была Квин.

При виде своего господина эльфийка улыбнулась. Она поклонилась ему, развернулась к дверям, подтолкнула их вперед и громко произнесла:

— Прибыл граф Аларис де Хилдефонс.

Аларис сделал глубокий вдох и молча прошел вперед. Место, в котором он оказался, было вершиной лестницы, спускавшейся в бальный зал. Там, подле ее основания внизу, стояла группа людей. Мужчины и женщины, взрослые и дети, все они молча и довольно спокойно ожидали прибытия своего лорда.

Чуть дальше них, где-то возле самого конца зала, прямо на полу сидел целый круг связанных людей. Всех этих людей Аларис узнал легко: связанными оказались красные, а теми, кто их поймал, были синие.

Рядом с кругом из связанных и порядком побитых людей, стояло несколько охранников с различным оружием на изготовке. Оружием служило все, что попадалось под руку: стулья, вилки и ножи, бутылки и тарелки.

— Что ж, — произнес Аларис, совершенно не меняясь в лице при виде всей этой картины, — и вы вызвали меня в такой ранний час для того…

— Чтобы сказать, что мы больше не нуждаемся в вашей защите, — продолжил один из беженцев.

Это был рослый коренастый мужчина, стоявший в кругу детей. На самом деле из всех присутствующих именно у этого человека было самое большое семейство, и он, как один из тех, кто решился лично взять правосудие в свои руки, чувствовал себя ответственным за все.

— Кажется, — продолжал мужчина, — я наконец-то понял, что означали ваши слова о том, что мы теперь несем ответственность друг за друга. Не только здесь, в особняке, даже в деревне мы замечали, что что-то происходило рядом с нами, но никак на это не реагировали.

— Мы игнорировали появление посторонних лиц, — продолжила его слова полноватая женщина, также стоявшая в первых рядах перед Аларисом, — и относились довольно резко к вам и к вашим подчиненным просто потому, что вы когда-то были на стороне нашего врага. Думаю, сейчас нам лучше всего видно, что прямо сейчас вы находитесь на нашей стороне.

— В конце концов, — с ироничной улыбкой вновь заговорил отец семейства, — вам не выгодны наши страдания, а если вы и захотите, чтобы кто-то пострадал, то вы сделаете это публично.

Аларис улыбнулся. Последняя фраза была явно сказана с упором на то, что ранее говорил им сам Аларис об убийстве в его доме. С надеждой в голосе он спросил:

— Это значит, что вы немедленно покинете мой особняк?

— А вот это вряд ли, — с усмешкой ответил мужчина.

Прозвучал громкий смех. Все беженцы, выделенные Аларисом как синие в этом доме, искренне радовались этому моменту. Смотря в глаза всех этих людей, Аларис видел, что недоверие к нему начало спадать, а непринужденность общения расти.

— Что ж, — протянул Аларис с тяжелым вздохом, — с вашими рассуждениями я могу согласиться. Когда-то я был на стороне вашего врага, но сейчас все изменилось. — Парень спокойно взглянул на толпу и заметил с каким вниманием все слушали его. — Честно говоря, меня уже не волнует то, как я буду выглядеть в ваших глазах. Да, пусть я буду даже монстром и тираном. Единственное, что меня будет волновать — это благополучие всех людей, живущих на этих территориях, потому что от вашего благополучия будет зависеть и процветание моих земель.

Пока Аларис говорил, в зал тихо заглянули Квин, Анте и Бекер. Троица горничных пусть и пыталась держаться в стороне, но уж очень интересовалась тем, что происходило в зале. Уверенный голос Алариса и та тишина, с которой сопровождались все его слова, уже говорили о многом.

— Не верьте слухам, — продолжал Аларис, — пытайтесь проверять все, что слышите, самостоятельно. Если вам кажется, что враг опасен, помните, что ваша главная сила в числе. Действуйте, как единая команда, которая думает одинаково и делает все ради блага окружающих. Только в таком случае вы сможете построить место, которое не сможет оказаться разрушено ни водой, ни вашими врагами.

— Как жаль, — неожиданно заговорила женщина, с грустью покачивая головой, — что вы перешли на нашу сторону только сейчас. Быть может с вами мы и в войне бы не проиграли?

— Ну, знаете… — с улыбкой отвечал Аларис. — У меня в той войне тоже многое стояло на кону.

— Больше, чем репутация?

Аларис приложил руку к груди. Голосом, полным самоуверенности и мечтательности, он ответил:

— Моя голова, а также голова одной красавицы.

— Ага, я так и знала! — громко завопила женщина. — Новый лорд падок на красавиц!