Все, дальше можно не стараться. Приличное знакомство мы с грохотом провалили. Сейчас можно просто отрубиться, скрутиться калачиком, прикрыть голову руками и мечтать забыть все происходящее. Посчитать его страшным сном. Не таким, конечно, как тот, который я видела сегодня ночью, но… Очень странным, дурацким сном. Поверить, что ничего этого на самом деле не было. Просто не случалось — и все!

Возможно, так бы оно и вышло, если бы не Вэл, неожиданно набрасываясь сзади, не отталкивает меня так резко, что я почти падаю и, приземляясь, не чувствую боли от того, что свалилась, на каменистую землю, прикрытую тонким одеялом. Мне сейчас не до этого. Все что я могу видеть — это то, как налетая на Артура, Вэл сначала хватает его, потом трясёт за плечи, и орет во всю мощь своих недюжинных голосовых связок:

— Вот он! Вот он, пришёл, говнюк такой, мой новый идол! — пока его голос оглашает окрестности, мне остаётся надеяться, что такое экспрессивное приветствие затмит нашу крайне дурацкую встречу. Пусть она не привлекала внимание так, как грозные вопли дизайнера, но если кто-то смотрел…

Он мог увидеть и понять гораздо больше, чем надо.

— Ребятушки, слушайте! — снова обращается Вэл к смотрящим на него, окунаясь в свою любимую стихию — повелителя всеобщего внимания. — Кто его знает? Кто знает этого человека, я спрашиваю? А вот нихера подобного! — неожиданно обламывает он тех, кто отозвался в ответ: "Ну, я…" — На самом деле вы его не знаете! Вот вы думаете, он кто — ваш земляк, да? Какой-то там автомастер, да?

— Это брат моей мамы, мой дядя! — радостно отзывается Эмелька, принимая правила Вэловой игры.

— Вот уж, блядь, спасибо. А то я прям забыл! — бросая на меня острый взгляд, язвительно комментирует Вэл, но Эмель совсем не обижается, увлёкшись его новой блистательной речью. — Это, ребятушки, мой новый бизнес-партнёр! Он сказал, что решит все мои проблемы со строителями! Вы хоть знаете, что это такое… Какая адская у меня бригада? Вот вы все — хоть кто-то из вас общался со строителями?

— Ну, да… А что?

— Да я сам строитель…

Ответы, которые Вэл получает от внимающей ему публики, видимо, не вписываются в его первоначальный план, но он не теряет уверенности и продолжает импровизацию.

— Вот как? Тут есть строители?

— Да, есть, а что? — в тоне отвечающих слышится напряжение, они чувствуют, как Вэл на самом деле относится к их коллегам. Но дизайнера не волнует близость провала.

— Тогда поднимите руки, кто строитель! Поднимите, давайте, раз-два-три! — командует он, размахивая перед собой ладонями, как дирижер. — Смелее, смелее!

Народ, впечатленный его отчаянной наглостью, к моему удивлению, слушается, и с десяток рук уже подняты, а остальные с интересом наблюдают за тем, что будет дальше.

— Так-так? Все строители подняли руки? Точно никто не скрывается? — тоном ведущего вечеринки уточняет Вэл. — И знаете, что я скажу вам? Посмотрите на этих ребятушек! На тех, кто поднял руки! Они… — практически в экстазе Вэл закидывает голову и объявляет главное: — Они а-а-ахуенные! Ребятушки, строители, вы охуенные! Спасибо вам, что вы есть, и я вас — люблю! — и он первый начинает аплодировать, совершенно не заботясь о том, последует ли кто-то его примеру или нет — возможно, поэтому, скоро к нему присоединяется множество рук, хлопающих строителям.

— Да, вот так! — радостно объявляет Вэл. — Родина должна знать своих героев! Чего бы стоили мои проекты, вся моя фантазия и гениальность… А я гений, я не шучу… Но без ваших умений, без ваших спс… спсобностей воплощать мой креатив в жизнь… Дизайн — ничто, когда нет достойного воплощения! И воплощать мои идеи я доверяю — вам! А еще — ему! — он снова показывает на Артура. — Вот это прямо мировой чел! Сверхмировой! Он сказал, что меня больше не будет парить ничего, кроме полета моей фантазии! Вернее, это я так сказал, а он согласился. За одну услугу, конечно… Но это секре-ет! А еще он меня на корте сегодня, как боженька уделал! Как боженька большого тенниса, спорта для элиты! Как будто сам Борис Беккер спустился с небес и показал мне, как надо играть!

— Вэл, — шепчу я, так же, как и все, впечатленная речью дизайнера. — Борис Беккер, вообще-то, жив.

— Да похер! Жив, мертв! Главное, я чуть не умер! Или даже так — сначала умер, а потом воскрес! Воскрес, когда услышал, что у меня теперь есть бизнес-партнёр! Ну, только пока я здесь, вы не подумайте… Если у меня тут будут проекты. Мы ж ничего такого, на будущее не планируем. Только пока здесь!

Вижу, как в ответ на эти уточнения, Артур едва заметно толкает Вэла в спину и тот мгновенно понимает, что к чему, меняя тему: — А еще он научил меня подаче! Вот такой, крученой какой-то! И… Я же теперь всех порву! Я теперь тоже буду как беззаботный, без проблем, самый креативный в мире боженька дизайна и тенниса!

Громкий хохот, который раздаётся в ответ на это заявление, прерывается только повторением на все лады свежих Вэловых шедевров. Он таки сумел впечатлить и переключить на себя внимание этих людей. Рядом с нами смеются все — хохочет, прикрыв глаза, Эмелька, которая хотела сделать мне сюрприз, а совершила, наверное, самую большую пакость за все время моего пребывания здесь. Заливаются смехом Радмилины подружки и сама Радмила. Рассеянно улыбается, пожевывая травинку, тонкий Сережка-Рестик. Верещат, изображая веселье, ничего не понимающие карапузы из сидящих рядом компаний — просто потому что так делают взрослые, за которыми интересно повторять.