— У меня та же судьба, что у тебя.

Он покачал головой.

— Я не должен был даже подходить к тебе.

— У нас одна судьба, — упрямо повторила она, — и будет таковой, даже если ты прогонишь меня.

— Я должен тебя прогнать. Я обязан сделать это. Для тебя.

— Пожалуйста, не надо, — она взяла его руки в свои. — Наши жизни уже пересеклись, и если ты сделаешь то, о чем говоришь, все равно уже ничего не изменишь.

Дверь тихо открылась. Лихорадочно вздохнув и сжав кулаки, девушка вошла в дом. Брат стоял посреди комнаты, ждал ее. Элени подняла на него глаза и тут же опустила. Она причинила ему боль. Никогда не думала, что такое может случиться, но это произошло.

— Прости меня, — прошептала она, не сдерживая слез, которые уже щипали глаза.

— Ты обманула меня. Ты говорила, что будешь слушаться и не будешь делать глупостей, что я могу верить тебе. Ты лгала мне. Ты воспользовалась тем, что я! на самом деле! безгранично доверял тебе, свободой, которую я давал тебе. Ты растоптала все то, что было между нами. Что ты сама же и создавала все ары.

— Дим…, - девушка закрыла лицо руками, — не говори так. Я люблю тебя.

— Ты предала меня. Этот смертный…

— Его зовут Энтони, — тихо, но очень твердо проговорила Элени.

Димостэнис язвительно улыбнулся.

— Это, конечно же, меняет дело. Скажи мне лучше, что у него есть дар. Что я ошибся и просто его не увидел. Я же могу ошибаться?!

— И что!? — закричала она. — Что у него нет дара? Почему это запрещает мне любить его?

— Потому что на это есть закон, — он тоже повысил голос, — который пресекает любые подобные отношения. И сурово карает тех, кто отступил от него.

— Что побежишь к императору? — она размазывала текущие по лицу слезы, зло, смотря на него. — Доложишь ему? Пришлешь за мной законников? Или сам отведешь в подвалы дознавателей?

Дим дернулся, как от удара. Прикрыл глаза, чтобы справиться со своими эмоциями. Элени закрыв лицо ладонями, зарыдала.

— Не обязательно. Я не один, кто знает правила, кто их соблюдает. Любой законник, увидевший вас, как я сегодня, любой сосед, кому ты или твой смертный случайно перейдете дорогу, расскажет о вас, любой, кого вы в той или иной степени оскорбите вашими отношениями или кто просто позавидует тебе или ему.

— Если законы, по которым мы живем — убоги, почему я должна отказываться ради них от своей любви?

— Ни ради них — ради себя, Элени! Ты же должна знать, как наказывают отступников! Его до смерти запытают дознаватели на главной площади на глазах у жадной до подобных зрелищ толпы. Тебе же вырежут хьярт и отправят в ссылку, если конечно выживешь. Никто не в силах будет помочь: ни отец, ни я, ни имя нашего Дома.

— Зачем ты мне рассказываешь всю эту мерзость? — презрительно фыркнула Элени.

Он деланно засмеялся.

— Мерзость, сестренка? Эта мерзость станет твоей жизнью. Потому что ты сама ее выбрала.

— Да! Да! Да! Да!

— Ты — рожденная в одной из самых знатных семей, ты — обладающая силой Шакти, ты — имеющая обеспеченную жизнь и блистательное будущее! Ради чего? Ради нескольких аров призрачной любви!?

— И пускай! Зато они будут счастливыми!

— Какими? — Дим жалостливо смотрел на сестру. — Как вы будет жить? Где? Уедете в какие-нибудь забытые всеми богами селения? Ты будешь закрывать голову темным платком и кутаться в лохмотья, чтобы в тебе не узнали одаренную? Вечно бегать и дрожать, затравленно оглядываясь по сторонам.

— Я люблю его! Люблю! Люблю! Люблю! Мне плевать какое у меня родовое имя! И уже тем более, что у меня есть дар. Плевать, что придется бегать и жить в хижинах. И даже если, как ты говоришь, это всего несколько аров, я готова! Мне не нужна другая судьба! Без него!

Элени закрыла лицо руками.

— О, Боги! — и разрыдалась. Горько и безнадежно. Она стояла — рыдала, ее плечи беспомощно вздрагивали. Каждая ее слеза, словно яд разъедала его душу.

Дим помедлил несколько мгновений. Подошел, обнял. Прижал к себе, как всегда они это делали.

— Малышка моя. Любимая сестренка. Все еще можно вернуть назад. Ведь еще не поздно. Просто тебе надо переступить этот этап своей жизни. Ты еще слишком молода. Хочешь, я поговорю с отцом, и ты отложишь свое обучение в классах? Конечно, это будет трудно, но я что-нибудь придумаю. Ты займешься тем, что тебе нравится. Можешь даже остаться жить здесь. Вместе с Малани, как ты хотела. Только по-честному.

Элени покачала головой.

— Ты о маме подумала? — он зашел с другой стороны. — Об отце? Каково будет им?