История объединения двадцати князей, приведенная в «Хрониках», больше похожа на легенду или сказку, но у большинства исследователей нет никаких сомнений в достоверности описанных современниками событий. Как бы то ни было, итогом исторического собора стало объединение княжеств в единое королевство и возведение на королевский трон Дрега Рольда. Так родилась Эссентеррия, а вместе с ней и Династия Рольдов.

Объединенное войско Эссентеррии под предводительством Короля Дрега нанесло сокрушительное поражение ноймарцам. На берегу Рельмы, в том самом месте, где впервые пристал к берегу корабль Рольда, была заложена столица королевства, название которой дала сама местность – Горсемхолл. Сами же князья присягнули на верность Королю и стали именоваться Лордами.

Дрег Рольд, будучи правителем мудрым и рассудительным, не стал пренебрегать богатым опытом и знаниями Лордов. Сохраняя за собой всю полноту единоличной королевской власти, он учредил совещательный орган – Совет Лордов, право участия в котором передавалось по наследству в двадцати знатнейших родах Эссентеррии, среди потомков тех самых князей, объединившихся когда-то против ноймарцев.

Помимо участия в совещательном органе, каждый из Лордов сохранил почти в неизменном виде все властные полномочия в своих вотчинах – бывших княжествах, теперь именовавшихся землями. Помимо обязательства неукоснительно исполнять королевские указы, вносить в общую государственную казну десятую часть всех своих доходов и регулярно пополнять новобранцами ряды эссентеррийской армии, во всем остальном Лорды оставались князьями.

Они единолично решали, какими налогами облагать своих подданных, какие земельные наделы им выделять, кого определять на воинскую службу, а кого в мастеровые или в землепашцы, какие промыслы развивать, как вести хозяйство и торговлю с соседями, как разрешать споры, кого карать, а кого миловать… Всё это и многое другое было в руках Лорда.

Поскольку равенства в умственных способностях, хозяйственной хватке и прочих талантах среди Лордов не наблюдалось (не говоря уже о таких непонятных для многих из них вещах, как совесть или справедливость), то и народу Эссентеррии в силу всего этого жилось, мягко говоря, не одинаково. Повезло с хозяином – будешь сыт своими трудами. Не повезло – хоть пуп порви от натуги, а будешь перебиваться с хлеба на воду.

Со временем это переросло в настоящую проблему. Прослышав, что где-то какому-нибудь из Лордов перепало чуть больше совести и чуть меньше жадности, народ целыми семьями снимался с насиженных мест и устремлялся туда, где жизнь казалась легче. Как жидкость в сообщающихся сосудах потекли людские ручейки по эссентеррийским дорогам, опустошая одни земли и наполняя другие. Там, где население уменьшалось, снижались и доходы Лордов. И наоборот, приток новых людей увеличивал сборы правителя.

Вскоре земли некоторых Лордов вконец обезлюдели. Сами Лорды потихоньку теряли лоск и богатство, лишь в семейных хрониках оставляя воспоминания о былом величии и могуществе своего рода. Другие, напротив, процветали и день ото дня умножали свои состояния. Между ними все чаще и чаще возникали разногласия и конфликты, причиной которых была злобная зависть одних и чрезмерные гордыня и высокомерие других. С головой погрузившись в склоки и дрязги, Лорды и думать забыли о благополучии своих подданных.

Меж тем в глубине народа потихоньку начинал закипать котел, в котором варилась адская смесь зависти, неприятия и ненависти к своим хозяевам. Подкидывали дров в огонь как вассалы обнищавших господ, так и процветавших Лордов. И те и другие властители давно перестали заботиться о людях, на которых зиждилось их благосостояние, о простых эссентеррийцах. Одни были слишком подавлены и зациклены на своих неудачах, чтобы переживать еще и о подданных. Другие слишком высоко задрали свои носы, и чтобы рассмотреть копошащихся под ногами людишек, требовалось опустить глаза вниз, а этому, увы, мешала накопившаяся жировая прослойка. Единственное, о чем четко помнили и те, и другие – о своевременном сборе и периодическом повышении подати со своих холопов. Котел кипел и кипел, а Лордам, казалось, и дела нет до зреющего недовольства. Еще немного, и кипящая лава выплеснулась бы наружу и непременно затопила бы всю страну кровавыми бунтами и расправами.

Но судьба Эссентеррии была небезразлична ее Королю. Будучи безраздельными правителями страны, Рольды всегда отождествляли себя со своим народом. Внутри Династии из поколения в поколение передавалось осознание того, что не народ должен служить своему Королю, а Король должен служить своему народу. Конечно, в любой семье не без урода. И в династии Рольдов не обойдется без таковых. Но все же… Все же большинство из Рольдов неукоснительно следовали этому принципу. «Если уж Господь сподобил тебя родиться Королем, то твой святой долг заботиться о процветании своего королевства и передать его своему наследнику в состоянии лучшем, чем получил его сам», – учили своих детей Рольды.

К тому моменту, как на престол взошел правнук Дрега Рольда – Дайрон, ситуация в Эссентеррии накалилась до предела. И Дайрон Рольд предпринял ряд мер, которые позволили погасить начавшийся было пожар. В первую очередь Дайрон издал Указ об уравнивании податей с населения по всей стране и установил верхнюю границу этих сборов. Теперь Лорды не могли собирать с людей более того, что предписывалось Указом. Следующим своим эдиктом Король ограничил власть Лордов и ввел дополнительные права и свободы для эссентеррийцев. Так, например, крестьяне отныне вольны были сами решать, что и когда сажать на своих наделах. Мастеровой люд получил возможность самостоятельной работы или создания свободных артелей. И хоть обязанность выплаты подати в пользу Лорда за ними сохранялась, но теперь никто не мог заставить сапожника печь хлеб, а пекаря ковать подковы.

Кроме того, у каждого эссентеррийца появилось право обратиться с ходатайством о несправедливом суде непосредственно к Королю. Если при рассмотрении какого-либо конфликта Лорд принимал несправедливое, по мнению кого-то из спорщиков, решение, то последний мог подать апелляцию Королю. Если в результате рассмотрения жалобы несправедливость решения Лорда подтверждалась, то Король накладывал на него значительный штраф, а дело решал в пользу обратившегося. Если же Король находил, что в своем решении Лорд был прав, то штраф накладывался уже на жалобщика. Такой подход с одной стороны заставил Лордов с оглядкой творить суд, а с другой – оградил Короля от потока беспочвенных кляуз и жалоб.