Ирейн почувствовала сильнейшую мигрень.

– Тир, но этот ребёнок... как мы можем просто взять и заставить его?

– Если надо, им займётся Ис, - отрезал Тир холодно.
– Ис знаком с культурой демонов поближе прочих, потому прекрасно понимает ситуацию и умеет убеждать.

Ирейн сжала губы и побарабанила пальцами по колену. Ритм получился рваным и резким.

– Дай мне время, - попросила она.
– Где-то час-два. Я хочу все обдумать.

– Поспеши, - спокойно попросил дракон.
– Времени не так уж много, Воонтэ тоже не станет сидеть, сложа руки. Слишком уж ставки высоки.

***

Малаки устроилась на скамейке и принялась с особенным рвением перетирать перец в специальной глиняной ступке. Работу эту она терпеть не могла: хоть и намазала под носом специальной жидкостью, отбивающей запахи, но все равно чуткое оборотничье обоняние протестовало против такого насилия над собой. В такие моменты она радовалась, что не относится к так называемой многоликой знати. Уж их аристократичные высокомерные носы не стерпели бы такого произвола! И это должно было радовать. Мол, подавитесь, снобы зубастые! Мы, маленькие звери, в чём-то получше вас!

Хотя... не стал бы никто из старших заниматься подобным - у крупных оборотничьих кланов доставало сил, злости, жестокости, амбиций и колдовства, чтобы занимать положенную им нишу пищевой цепочки как в мире животном, так и в мире людском. Что им какие-то специи? Они и слово это знают лишь в контексте разносолов, подаваемых на их столы!

Малаки досадливо покачала головой. Мысли, что крутились в её голове, были кислотными, опасными и крамольными. Высказывать их не стоило - господин Шао Кленовый, хозяин их земли, славился характером жестоким и непримиримым. Ходили слухи, что он некогда переломал лапы собственной дочери, прекрасной, как луна, госпоже, когда та посмела ему перечить. Что уж о маленьких зверьках вроде них говорить? Малаки зашипела сквозь зубы и принялась ещё более ожесточенно работать ступкой.

На глаза навернулись слёзы, но это было именно то, что нужно. Перец Жало необычен и очень ядрён, но при этом нет и не может быть лучшей приправы для некоторых горячих напитков и супов. Секрет в том, что в воде, сочетаясь с некоторыми ингредиентами, он придаёт вкус одновременно безумно приятный, кисло-сладкий, и острый до безумия, способный при неправильной дозировке оставить ужасные ожоги. Такова была эта драгоценная специя - услаждающая вкусовые рецепторы и позволяющая пройтись по краю. Больно и вкусно, а ещё - опасно... Для иных гурманов лучшего сочетания просто не сыскать!

А меж тем, Жало - сорт магически выведенный и крайне капризный, такой не терпит вмешательства бытового колдовства или новомодных производственных машин. Потому-то и цена на этот сморщенный перчик так высока, что готовится он только вручную.

Обычно Малаки воспринимала эту работу, как тяжкую повинность, но сейчас это было очень кстати. Бог-в-Норе, которому они молились, говорил однозначно, что слёзы есть постыдная слабость и недостойная жалость, которую всегда стоит заменить действиями. А Жало... не стыдно плакать, когда все дело в перце, правда?..

Малаки всхлипнула и сжала зубы. Она пыталась, изо всех сил старалась глушить тревоги, работала на ферме не покладая рук, но все равно тяжёлые мысли наваливались, как мешок. Сначала гибель отца от рук грабителей караванов, а потом - непутёвый дядя, ухитрившийся выпить пыльцовой настойки перед визитом в господину Шао... Как?! Как такое вообще могло прийти ему в голову?

Нет, спутник дяди утверждал, что тот не сказал ничего такого уж дурного. Может, так оно и есть, а может, и нет, но господин Шао Кленовый лишь недавно оправился от серьёзных травм (ходили упорные слухи, что какой-то знатный дракон разозлился на Красного Лиса и превратил его косточки едва ли не в щепы; дурные языки нашёптывали, что это дело Серого Казначея - жестокого дракона, потомка древних князей, от одного имени которого знающим существам становилось нехорошо). Так или иначе, господин пребывал не в лучшем настроении и на малейшее неуважение реагировал весьма агрессивно. Что уж говорить о хорьке, осмелившемся явиться пред лисьи очи нетрезвым? Нечему удивляться, что господин Шао вырвал её дяде горло и приказал обложить семью и ферму тройным налогом.

Это был сокрушительный удар. Из старшего поколения на ферме осталось двое женщин (мама с тётей), безумный дедушка-человек да Малаки, которая, будучи старшей дочерью в семье, худо-бедно считалась взрослой в свои смешные по оборотничьим меркам двадцать. Зато детей было десятеро, и кто-то должен был их присматривать. Малаки прикусила губу. Ещё и Кихари вычудил, стукнуть бы его во имя всех Нор! Узнают мама с тётей о его выходке - не сможет неделями сидеть, паршивец! Девушка зло закусила губу, снова вспоминая записку от младшего брата. "Я придумал, как спасти семью. Отправлюсь на Отбор и продам специи драконьей княгине. Прикрой меня, скажи, что уехал на ближайший многоликий базар. Не переживай, вернусь с деньгами!"

Малаки, когда прочла это, за голову схватилась. Вот воспитала же младшего братца, нечего сказать!

 Пятнадцать лет, а ума - как у новорожденного. Неужели не выучил за прошедшие года, где их место? Неужели не понял, каково истинное отношение внутри Многоликого Содружества? Да, есть законы и они писаны, но так уж вышло, что не всем. И, коль уж ты родился маленьким зверем, то права у тебя есть - но лишь до того момента, пока ты не встал сдуру на пути у кого побольше и позубастей. А драконы... Последнее время они говорят, конечно, о законе и порядке, но не остыли ещё те реки крови, что были ими пролиты, безлюдны ещё прилегающие к Предгорью долины, что были некогда процветающими людскими селениями - до того, как грянули Клановые драконьи войны.