— Здорово! А почему у меня её ещё не отняли?

Наверняка здесь нет понятия личных вещей, и сундук сиротки был пересмотрен уже вдоль и поперёк.

— Так ведь на ней отвод глаз. Флярушку видят только те, кому ты дозволяешь, но даже я открыть её не могу, пока ты мне её не передаришь. Только тогда сама уже не откроешь.

— Говоришь, тот дед был магом? А ты можешь колдовать?

— Я? — засмеялся Рудив. — Ну, ты скажешь! Нет, конечно. И правильно говорить — не колдовать, а магичить.

— А я?

— Не, ну ты совсем того! — рыжик снова повертел пальцем у виска. — Мы ж не маги! Если бы у нас была магия, мы бы сейчас с тобой жили совсем не здесь. — И грустно добавил: — И не так.

Я поддержала его протяжным вздохом. Вот и жаль, что мы не маги, а было бы здорово. Эх.

Прошла неделя, и я поняла, что раньше не работала, а можно сказать отдыхала на курорте. Даже когда жаловалась Катьке на свой ненормированный рабочий день, это были цветочки. Как работать по настоящему, выкладываясь на все сто, а то и двести процентов, поняла именно сейчас.

Мои толстенькие ножки, как и ручки к вечеру отказывались подчиняться. Голова гудела, будто огромный колокол. Мозг пытался справиться с информационной нагрузкой, а тело с физической. Я прочувствовала каждую косточку, каждую мышцу, каждую венку и много ещё чего каждого в своём организме.

И этого всего было много.

И все они болели.

Как Хроня могла пахать так целыми сутками и оставаться сдобной булочкой? Это же просто невозможно! Да я за первую неделю на кухне в роли «подай-принеси» сбросила кило три, не меньше. И это только начало.

Но наконец, случилось нечто хорошее — хозяин с семейством уехал на целый день в гости к своим родственникам и все с облегчением вздохнули. Кухня будто вымерла, и мы, пользуясь моментом, выбрались из поместья. Руд собрался показать мне тайное местечко, о котором я «забыла».

Сразу за сплошной полосой леса, начиналась равнина, покрытая мягкой зелёной травой, а невдалеке виднелась речка, которая являлась конечным пунктом нашего маленького путешествия.

Течение в реке было сильным, а вода холодной, градусов десять, но затем её русло резко обрывалось, и река спадала вниз красивым водопадом.

— А куда вода девается? — спросила я, завороженная этой красотой. — Это тоже волшебство?

Мы стояли возле водопада, наблюдая как мощные потоки прозрачной воды, обрушивались в небольшое круглое озерко, почти не нарушая её спокойной голубой глади. Дальше озерка ничего не было, и дно его было ровным и прозрачным.

— Вот ещё! — фыркнул Руд. — И не волшебство, а ма-ги-я. Там за водопадом на дне небольшая расщелина и вода постепенно уходит под землю. Вот и вся магия. Ну, чего стоишь? Иди! Ты ж хотела в большое зеркало посмотреться?

— Куда идти? — не поняла я, озираясь вокруг.

— А чем тебе водопад не зеркало?

Я с сомнением сморщила нос.

— Да вода холодная. Не хочется ноги морозить.

— Вот тютёха непонятливая, — мальчишка довольно опустил ладони в голубую водную гладь. — Тут водичка, словно молоко парное.

Я недоверчиво наблюдала за его действиями. Нет, рыжик ещё ни разу меня не обманул, но его лукавые глаза вечно светились озорством, не давая расслабляться.

Не дождавшись от меня каких либо действий, он небрежно скинул рубаху на песок и, как был в штанах, с разбега сиганул в озеро. Не желая отставать от него, я в своём балахоне, который за последнюю неделю стал мне более свободным, неторопливо зашла в воду и поплыла за мальчишкой, наслаждаясь тёплой водой.

За водопадом обнаружился выступ, встав на который я полностью вылезла из воды. Сплошная стена воды, спадающая с уступа, и впрямь напоминало зеркало. Конечно, отражение было нечётким, и рассмотреть можно было только очертание фигуры. Но и этого хватало, чтобы в очередной раз убедиться, что это не моё тело.

Первый раз я смотрела на новую себя во весь рост и всё никак не могла привыкнуть. Так и хотелось оглянуться на полную девочку, что стоит рядом или протянуть руку вперёд и ощутить теплоту чужого тела.

Но, увы. Кроме меня и Руда здесь никого не было.

С этого дня я почти каждый день брала у бабули зеркальце и, подолгу смотревшись в него, знакомилась с собой заново. Старалась запомнить черты юного лица, которое после того, как спала припухлость, оказалось весьма симпатичным. Теперь у меня были серо-голубые глаза, которые меняли свой цвет в зависимости от настроения. Это рыжик так сказал. Небольшой прямой нос выглядел маловатым для круглого полного личика, а нижняя губа была больше верхней и немного выдавалась вперёд, что придавало лицу очаровательную невинность. Вдобавок, когда я улыбалась, на пухлых щёчках появлялись ямочки.