«Господи, – думала я, – не останавливайся, пока я не придумаю какую-нибудь смешную фразу или не пойму, как незаметно от тебя сбежать».

Наконец он отпустил меня, мягко, с выдохом, словно делает это со мной не в первый раз, без волнения и суетливости. Мне стало понятно: я одна из тех красивых девушек у метро, которую ему захотелось попробовать соблазнить. Ничего личного. Я просто одна из них. У меня есть только этот момент с ним и ничего большего. Завтра он, обуреваемый жаждой, припадет к следующему колодцу, а вечером вернется туда, к своему водопроводу в доме, на котором достаточно немного повернуть вентиль, чтобы вода полилась. Когда я это поняла, тогда мне стало ясно, что нужно делать. Другого шанса могло и не быть.

– Поехали ко мне? – спросила я.

– Поехали, – спокойно улыбнулся он.

Я слышала, что некоторые девушки соглашаются на секс на первом свидании, потому что таким образом хотят удержать парня. Другие, наоборот, оттягивают, потому что боятся оттолкнуть своей доступностью. Но я не думала в тот момент, притяну я его или оттолкну. Я почувствовала мужчину.

Я почувствовала мужчину, который хочет меня, которого хочу я, и подумала: когда же, если не сейчас? А он слегка ошалел, оттого что женщина ведет себя так, как обычно вел себя он: прямо говорит то, чего она хочет, и получает это. Оказывается, и отсутствие загадочности может удивлять.

Я знала, что отца не будет дома еще два дня: в календаре моего смартфона был график его командировок. «И даже если вдруг он вернется раньше времени, – поймала я себя на мысли, – мне совершенно наплевать, что он обо мне подумает. Я даже не стану оправдываться». Впрочем, хорошо, что не пришлось.

Мы вошли в квартиру. Сергей сразу начал меня раздевать. Меня мучил только один вопрос: должна ли я объяснить ему, что он у меня первый? Я не находила для этого правильных слов. Я не боялась, что он струсит и убежит, а наоборот, не хотела, чтобы его отношение ко мне стало чересчур трепетным. Я хотела, чтобы он вел себя так, как вел бы с любой другой девушкой для одноразового секса, без сантиментов и других штучек. Он раздел меня еще в коридоре, бросив одежду на пол, надел презерватив, поднял меня на руки, прижав спиной к стене, и вошел – без предупреждений, объяснений и прелюдий. Я даже не уверена, что он почувствовал препятствие с моей стороны. Я лишь сдержанно ахнула, что он, видимо, принял за желание. У меня же в голове в тот момент стучала только одна мысль: «Спасибо, кто-то должен был, наконец, это сделать».

Ничего хорошего из этого не выйдет – я это понимала. Так устроена моя голова: есть вещи, в которых у меня совершенно нет опыта, тем не менее я вижу, как они работают. Уже тогда я знала: если у мужчины есть женщина, но это не мешает ему сидеть со мной в баре всю ночь, говорить о других женщинах, встретиться со мной, войти в меня, то, наверное, это не самое классное начало отношений. Чтобы из этого получилось что-то стоящее, должно иметь место хотя бы одно из условий: или это должна быть любовь, или мне следовало обладать большой сноровкой в таких делах, чтобы перетянуть одеяло на себя. Сноровкой я не обладала, и любовью там точно не пахло. Просто у него был напор, а я не видела причины, по которой должна ему противостоять. Кто-то должен был сделать это со мной – затянуть с собой в воронку, – так почему не он?

Но мне стыдно было признаться в этом Тине. Она бы ничего не сказала, нет, она бы не стала смеяться, не стала бы осуждать, но мне по-детски хотелось, чтобы она не только не осуждала мой выбор, но и гордилась мной. Мне важно было ее одобрение во всем: от выбранной мною сумки до мужчины. А в этом выборе я не видела ничего, чем могла бы гордиться. Сергей не обладал ни выдающимся умом, ни отличным чувством юмора и вообще-то был почти женат. На мой взгляд, он был фантастически красив, но стоило ему заговорить, как эта красота выключалась, словно свет в комнате. Как минимум приглушалась. Поэтому мне не нравилось с ним разговаривать, но зато я любила его раздевать.

И все же его физическая привлекательность была вовсе не тем, что я хотела бы предъявить Тине в качестве трофея.

Я ничего ей не рассказала. Мы встречались с Сергеем один-два раза в неделю у меня, когда отец был в отъезде, или у него, когда его девушка навещала родных. Иногда мы снимали номер в отеле, но никогда не оставались там вместе ночевать. Каждый из нас возвращался к себе домой. Мы мало говорили, почти не виделись вне стен наших квартир и вообще чувствовали себя неловко, когда находились не в постели. Когда мы сталкивались в одной компании, он был отстранен и формально любезен и больше флиртовал с Тиной, чем обращался ко мне. Но меня это не задевало. Похоже, он ей совершенно не нравился.

Я ничего не спрашивала о его девушке, хотя, наверное, с моей стороны было неправильно продолжать спать с ним, зная, что он обманывает невесту. Но я абстрагировалась. Дело было не во мне. Уверена, он спал еще со многими. Он никому не хранил верность, и уж точно не я была тому причиной. Для меня он был инструментом, способом узнать себя, свое тело и свои ощущения. Не было в этом никакого расчета, я ничего не анализировала, не планировала, все текло по течению: он хотел заниматься со мной сексом, а я – с ним, и никаких вопросов мы ни себе, ни друг другу не задавали. Вот так это было просто. Но это не могло закончиться хорошо. Ничего не может закончиться хорошо, если это не по любви. Об этом я тоже уже догадывалась.

Про Сергея я знала достаточно, чтобы понимать: я ему зачем-то нужна, но к любви это не имеет никакого отношения. Может, к власти? К желанию обладать кем-то, кем до тебя еще никто не обладал? К возможности наслаждаться своим превосходством в постели? Я быстро училась, но все же у него было преимущество в несколько лет и в количестве женщин. Я ни о чем не спрашивала, а он не говорил. Иногда мне казалось, что не он, так кто-нибудь другой привел бы меня к себе или приехал бы ко мне домой и занялся бы со мной сексом просто потому, что я была к этому готова. Он ничего не менял. Происходило то, что происходило. Но я не любила его. Зато с каждым днем все сильнее, все бесповоротнее влюблялась в одного человека – в Тину.