– Ганс, прости, что приходиться тебя беспокоить в столь непростое время, но я сердцем чую, что с моими пациентами дело не чисто, – профессор старался говорить спокойно и мягко, – думаю, что когда ты ознакомишься со всеми фактами, то и сам придешь к такому же выводу! – Юнгер устало вздохнул:

– Извини, что вспылил, Карл. В последнее время я сам не свой. Конечно, я с удовольствием приму тебя у себя, мы ведь столько всего пережили вместе, что даже страшно вспомнить. – Он немного помолчал, после чего продолжил: – На вокзале в среду тебя будет ждать мой человек, он и отвезет тебя ко мне. Ты ведь поедешь скорым поездом из Фэллода?

– Да, скорее всего.

– Отлично, тогда до скорой встречи. Я отключаюсь.

Юнгер повесил трубку, а профессор все еще раздумывал над тем, правильно ли он поступил, обратившись к своему другу с такой, можно сказать, наглой просьбой. Кто он и кто Ганс Юнгер? Но как бы там ни было, сказанного уже не вернешь, остается лишь только дождаться вторника, а там будь, что будет!

В воскресенье вечером профессор дал последние наставления Августу, какую работу необходимо выполнять в его отсутствие, попрощался с Готфридом и Вильгельмом, которые теперь заступят на следующую смену только через две недели, рассказал о скором отъезде Долорес, Финке и уборщику Борману. Все как один пожелали ему счастливого пути, и чтобы поездка не прошла впустую. Под конец он забрал из кабинета все бумаги, касающиеся дела, а также некоторые из своих записей, после чего уложил их в портфель.

Для Карла Фитцроя это был относительно сложный путь – Зальт находился на западе, в ста километрах от столицы, и путь до него был долгим – поездом добираться приходилось почти сутки. Сначала профессору предстоит съездить в Фэллод, чтобы провести пары и предупредить заведующего о том, что во вторник он не сможет выйти на работу. Рано утром во вторник он сядет на поезд, приедет только с утра в среду, потом к Юнгеру и утром в четверг снова в путь! В итоге почти неделя уйдет на все дело! Главное, чтобы его старания не пропали даром!

Профессор в приподнятых чувствах приехал домой, по всему телу царило приятное возбуждение от предстоящего путешествия. «Боже мой, ведь мне уже перевалило за семьдесят, а я все еще чувствую себя мальчишкой!» – подумал профессор и в этот момент в дверь постучали. Он совершенно спокойно отрыл дверь и увидел перед собой Крауса, который держал в руках садовые ножницы и пол-литровую банку с непонятным содержимым.

– Добрый вечер, доктор Фитцрой. Надеюсь, я вас не потревожил? – все также холодно и вежливо говорил он.

– Нет, все в порядке. – Профессор отметил про себя, что видел на этой неделе Крауса больше, чем того хотелось бы.

– Я принес вам ножницы и в знак благодарности банку яблочного повидла. – Он протянул оба предмета профессору.

– Право, не стоило... – доктор осекся и посмотрел в суровые глаза Крауса. Казалось, если он не примет его презент, то тот просто сотрет профессора в порошок. – Хорошо, спасибо за варенье.

– Людей нужно благодарить за все хорошее, что они для тебя делают. Даже за маленькие пустяки. – Совершенно спокойно произнес Краус и, попрощавшись, направился в сторону своего дома.

Профессор внимательно осмотрел банку, приоткрыл крышку, понюхал, затем зачерпнул пальцем густую массу и попробовал на вкус. А что, очень даже не плохо. Съев несколько ложек с печеньем, которое удалось случайно обнаружить в одном из шкафчиков на кухне, доктор устало зевнул и отправился спасть. Перед предстоявшей поездкой ему потребуется все силы, какие только возможно накопить.

2

Профессор проснулся, когда на часах еще не было и шести. За окном разливалось алое пятно рассвета, и первые лучи уже проникали в комнату сквозь плотно задернутые занавески. По телу доктора разливалось приятное возбуждение, какое обычно возникает у человека, когда все идет точно по его плану. Но вот пройдет ли все так гладко? Маленький червячок сомнения сосал где-то под сердцем, но прочь, прочь все тревожные мысли! Чаще всего больше мучаешься от опасностей в своей голове, которые порой не произойдут никогда, но, сколько нервов приходится тратить на эти всевозможные «а что если вдруг?». Нет, сейчас только чистые помыслы и полное спокойствие. А теперь нужно встать и подготовиться к путешествию.

Чемодан с необходимыми вещами он собрал еще вчера: в основном средства личной гигиены, книга «На границе», чтобы было, что почитать в поезде, материалы по делу, один комплект сменного белья «на всякий случай», таблетки от головной боли, сердца, тошноты и желудка. Вроде бы все.

Гладко выбрившись и приняв теплую ванну, профессор сделал себе нехитрый завтрак из яичницы с колбасой и тостами, запив все это чашкой кофе. Только закончив надевать свой специальный костюм «на выход», состоящий из темного пиджака в белую полоску, таких же брюк и старых, но еще хорошо сохранившихся туфель без шнурков, как в дверь раздался легкий стук, явно принадлежавший женщине.

«Эмили, как же я мог забыть!».

– Здравствуйте, доктор! Надеюсь, я вам не помешала? – произнесла Эмили, и с трудом подавила зевок. На ее лице были написаны все признаки недосыпа.

– Что вы, что вы! – любезно отозвался профессор, – я вас давно жду, проходите, пожалуйста, не стесняйтесь. – Фигура Эмили легко проплыла в дверной проем.

– А вы у нас сегодня прямо завидный жених! – Профессор немного смутился и стряхнул с пиджака невидимые пылинки.

– Не заставляйте краснеть мое старое сердце! Когда-то я действительно хорошо смотрелся в этом костюме.