На переодевание мне потребовалось около четверти часа, по большей части из-за того, что старые ботинки Бетси на мне болтались даже с двумя парами носков, и ходить в такой обуви было достаточно травмоопасно, а шнуровка не спасала вовсе. После недолгих экспериментов, мы сошлись на решении использовать мои старые ботинки, натянув поверх них обрезанный шерстяной носок, как поступали те несчастные, кто не имел возможности на период снегопадов приобрести более теплую обувь. К счастью пара старых шерстяных носков в доме нашлась. А старинный плащ миссис Макстон Бетси практически уворовала, пусть и с самыми благими намерениями. Плащ был старым, потрепанным, местами стертым до блеска, но неизменно чистым – моя почтенная домоправительница даже столь старую вещь содержала в исключительном порядке… так что пачкать этот плащ пришлось нам с Бетси. Мы справились с задачей, использовав землю из цветочного горшка и немного воды. После чего я сбежала через дверь, созданную мной же и ведущую в конюшню, а Бетсалин прикрывала мой отход, подслушивая у двери, как миссис Макстон распекает боевого мага. Воистину, разбей он главный бриллиант императорской короны и то выслушал бы гораздо меньше речей полных праведного гнева.

Когда мы с мистером Илнером покидали конюшню верхом, оставшиеся лошади, как и собаки, метнулись было к свету и свежему воздуху, но свист конюха и животные понуро отступили, а я использовав заклинание, вновь замуровала стену. Затем использовала «Quavis deformatione».

– По возвращению, мне бы лошадей оставшихся прогулять, – произнес мистер Илнер.

– Хорошо, – согласилась я, пытаясь удержаться на лошади.

Верховая езда никогда не была моей сильной стороной. И, увы, но начинающаяся метель, изобилующая порывами ветра, вовсе не способствовала моему комфорту, пришлось вцепиться в поводья изо всех сил. Между тем, мистер Илнер, едущий позади, придерживал еловую ветку, которая волочась за его лошадью, стирала свидетельства нашего побега из дома. Этот маневр конюх использовал до самой дороги, после чего выбросил ветку в овраг.

И поравнявшись со мной, спросил:

– Это ведь заклинание невидимости было?

– Частичное искажение, – поправила я.

Мистер Илнер, накинув капюшон на кепи и повязав капюшон поверх, уточнил:

– Что делает?

– Искажает, – я была вынуждена тоже крепче затянуть капюшон. – Скрыть наши передвижения от драконов было бы сложно в любом случае, особенно если за нами следят, но частичное искажение позволяет создать несколько искаженное впечатление у драконов.

Мистер Илнер достал внушительные извозчиковые очки, закрепил их, и только тогда уточнил:

– Это как?

Остановив лошадь, я указала назад. Там, сквозь решетку на воротах, было видно, как мы выезжаем из конюшни, а затем возвращаемся туда же задним ходом. И снова выезжаем, и опять же возвращаемся.

– А это вы хорошо придумали, – похвалил мистер Илнер.

– Хорошо придумали это вы – я даже не подумала о том, чтобы замести следы.

– Ну, вы-то маг, мисс Ваерти, вы в облаках витаете, а мы, конюхи, всегда приземленнее, – усмехнулся он. – Ну что, быстрее сможете?

О, Господи, помоги мне.

– Предприму все усилия, – заверила я.

По счастью мистер Илнер лучше всех знал о моих сомнительных способностях наездницы, посему подхватив повод моей лошади, пришпорил свою, позволяя мне вцепиться в седло, для пущей устойчивости.

А далее мы вверили свои судьбы в руки нарастающей стихии, и лишь благодаря тому, что мистер Илнер вел мою лошадь в поводу, я могла закрыть глаза, которые слепил подгоняемый метелью снег.

Но даже с закрытыми глазами, ответственность за наши жизни несла лишь я.

– Sententia orbis! – заклинание ощутимое посторонними не более, чем сильно растянутый до состояния потери цвета мыльный пузырь.

Мыльный пузырь, растянутый мной до двадцати шагов в диаметре, и теперь я могла спокойно ехать с закрытыми глазами, точно зная, что в момент опасности успею среагировать вовремя.

– А вы раньше не пользовались магией так, – донесся до меня прерываемый ветром голос мистера Илнера. Не пользовалась, это точно подмечено. Раньше не приходилось.

– Очень многие из применяемых мной сейчас заклинаний запрещены к использованию в столице, – громко, пытаясь перекричать метель, ответила я.

– Вона как, – отозвался мистер Илнер. – Держитесь, постараемся ехать быстрее.

Да куда ж еще быстрее?!

Но я лишь сильнее вцепилась в седло, и приложила все силы к тому, чтобы не свалиться, когда лошади перешли на бодрую рысь.

Так продолжалось довольно продолжительное время. В какой-то момент я практически приспособилась к скорости заданной лошадям мистером Илнером, и потому едва не свалилась, едва кони резко остановились.

Причина остановки мне была не понятна совершенно – близ нас никого не было, и насколько я могла судить, никого не было на расстоянии около пятидесяти шагов. А потому, я поспешила стереть налипший на ресницы снег и открыть глаза.

Увиденное меня потрясло – над Городом Драконов метель не свирепствовала.

Начиная от въезда в городскую черту, характерную часто стоящими домами, наличием тротуаров и фонарей, и далее над городскими застройками простирался полог, о который безуспешно билась метель, и мой «мыльный пузырь» мироощущения. И моя магия не просто вошла в резонанс с пологом защищающим город от метели – она им отторгалась. Настолько, что «пузырь» изломился по контуру самого полога. – Мы… не проедем? – тактично поинтересовался мистер Илнер.