И чувствуя странное, внезапно охватившее меня и стремительно растущее напряжение. Да, в Вестернадане определенно происходило что-то странное, и я никак не могла понять что. Но поднимаясь наверх я ощущала гнетущую тяжесть плохого предчувствия, гнетущую и усиливающуюся… С каждым шагом, с каждой ступенью.

К тому моменту как мы достигли второго этажа, я остановилась.

Тяжело дыша и едва ли понимая причины своего состояния. Но что-то было не так. Раздраженный гомон нервных драконниц на первом этаже, деловитые и резкие фразы работающих в мэрии драконов на втором и что-то еще… Что-то смутное, отбивающееся ритмом в моем сердце, ставшее биением моего сердца.

— Дорогая… дорогой, — мгновенно исправилась миссис Макстон и продолжила заботливым тоном матери, — что происходит? Вы побледнели или мне кажется?

Я едва ли слышала ее слова.

Цок-цок-цок-цок…

Не ведаю, как удалось расслышать этот тихий звук среди шума, трескотни печатных машинок, шагов драконов и людей, но я услышала. Услышала и узнала. Сложно не узнать те шаги, что ждешь с раннего детства, готовясь вскочить с криком "Мама!" и обнять самого близкого человека во всем мире.

— Мисс Ваерти… Дорогая, да что же с вами твориться? — нервно прошептала миссис Макстон.

Не знаю что творилось со мной, но себя я контролировала с трудом.

И вдруг в проходной раздался властный голос лорда Арнела:

— Миссис, я не договорил!

От разоблачения нас спасла лишь быстрая реакция миссис Макстон. Каким-то чудом она углядела на лестничной площадке неприметную дверцу кладовой уборщика, и с ловкостью фокусника прячущего карты в рукаве, торопливо втиснула в скромное помещение меня и себя следом. Нам пришлось потеснить две швабры, метлу и ведро, и мне казалось в кладовой воцарилось лишь укоризненное молчание угнетенной хозяйственной утвари. Но я едва ли отметила это, всем своим существом обратившись в слух.

Моя мать разгневанно выпорхнула на лестничный пролет, но ей практически тут же пришлось остановиться — с магией драконов, особенно обретших крылья, не поспоришь. Так что она остановилась перед возникшей синей стеной, которую я ощущала даже с закрытыми глазами.

— Миссис Ваерти, — ледяной тон лорда Арнела заставил вздрогнуть, — я повторю, если вы не расслышали с первого раза — вы покинете Вестернадан немедленно. До границы вас проводят.

Два удара моего сердца… остановка, стремительно холодеющие ладони… Я не видела маму шесть лет, но я даже не попыталась предпринять попытку выйти из своего укрытия, с отчаянием и яростью понимая, для чего ему сегодня понадобилась цепь. Он не боялся моего столкновения с драконицами, он просто не желал, чтобы я узнала правду.

— Лорд Арнел, — от звука маминого голоса слезы соскользнули с ресниц, — я не видела свою дочь шесть лет! Шесть лет! Ваш подданный, предшественник или не ведаю, кем он вам там приходился, сумел убедить меня в том, что Анабель не мое дитя. Поддельные документы, свидетельства повитухи и врача принимавшего у меня роды, архивные данные, подлог…О, профессор Стентон оказался весьма искусен, прирожденный лжец, как и все ваше драконье племя! А его шантаж и угрозы рассказать Анабель о том, что ее истинной матерью была павшая женщина… Воистину не передать вам, сколько боли и отчаяния мне и мистеру Ваерти принес этот подлейший дракон! Но теперь я могу доказать правду, у меня на руках все документы подтверждающие тот факт, что Бель моя дочь, и ни один суд, ни один, вы слышите, не опровергнет их! Шесть лет, лорд Арнел, я не могла обнять своего ребенка! Я проехала через половину империи! Я поднялась на вашу треклятую гору! А теперь вы мне приказываете убираться восвояси, не позволив даже увидеть свою дочь? Да катитесь к дьяволу, проклятый ублюдок!

Пауза и спокойный вопрос:

— Вы осознаете, с кем разговариваете?

— С животным! Бесчувственным, бесчеловечным, лишенным совести, чести и благородства зверем! С мерзавцем, который, как и, да гореть ему в аду вечным пламенем, лорд Стентон, от чего-то решил, что имеет право играть человеческими жизнями!

Я поняла, что задыхаюсь от слез, лишь когда миссис Макстон протянула мне платок, а я не смогла взять его, потому как одной ладонью судорожно закрывала свой рот, вторая бессильно впилась ногтями в грубое дерево двери кладовой. И я боялась пошевелиться, да даже вздохнуть, опасаясь выдать свое присутствие и… потерять мать навсегда. Потерять, даже не увидев. Потерять, еще не до конца осознав, что не теряла в прошлом…

— Вы не посмеете выставить меня из вашего проклятого города! — воскликнула моя мать.

Почти неслышные шаги дракона, и сказанное с непробиваемым спокойствием:

— Миссис Ваерти, и где, вы сказали, находятся эти самые доказывающие ваше непосредственное родство документы?

Тихий скрип кожи, как от ридикюля, который испуганно прижали к груди.

Запах гари.

Потрясенный возглас.

— Ну вот и все, — сказанное с издевкой. — Документов нет. В отличие от свидетельства о рождении, выданного на имя мисс Анабель Делакруа, находящегося в архиве Вестернадана.

Мои ногти впились в дверь, загоняя в пальцы занозы, но я даже не почувствовала этой боли — меня убивала совершенно иная боль.

— Вы покинете мой город немедленно, миссис Ваерти, более никому в пределах территорий Железной Горы не называя свое имя. Не заставляйте меня применять магию. Всего доброго.

— Да чтоб вы сдохли! — было ему дрожащим, но исполненным ярости ответом.

— Это вряд ли, — учтиво ответил ей лорд Арнел. — Уэстенморт, проводи.

Исчезновение преграды на пути моей матери я ощутила, а вот ее шагов не услышала.