***

— Молодой дракон, помните, никакого огня, — старший архивариус мистер Хостен оказался крайне педантичным являлся поклонником строгости во всем, начиная от одеяния и заканчивая запятыми в любом документе. — Ваш пропуск заберете на проходной. От вас потребуется внимательность, готовность к работе, порой, не буду скрывать, почти невыносимой, но весьма важной.

Я всеми силами изображала подчеркнутое внимание, но мысли мои… мысли были далеко.

Очень далеко, где-то еще в моем детстве.

О том, что я, возможно, приемная, поговаривать начали едва спустя полгода после рождения, мои глаза остались сине-голубыми. При кареглазой матушке и таком же кареглазом отце, мой оттенок глаз всем казался очевидным намеком на то, что фамилию Ваерти я ношу совершенно незаконно. Несколько раз я слышала подобные сплетни от служанок на кухне, но вскоре все сошлись во мнении, что я столь же настойчива и умна, как и мой отец, сколотивший свое состояние исключительно посредством сильной воли и трудолюбия, и столь же утонченна, как моя мать — происходившая из обедневшей, но весьма уважаемой семьи и до брака даже именовавшейся как леди. Но после произошедшего с Барти Уортоном слухи вспыхнули вновь. Они вспыхнули и воспылали как лесной пожар, неумолимо и неостановимо. Ведь ни одна благовоспитанная леди не поступила бы столь вопиющим образом, а вот приемыш, дочь какой-либо падшей женщины, такая могла… Яблоко от яблони и прочее…Ко всему прочему матушке Господь других детей не даровал, и потому сплетницы поговаривали, что миссис Ваерти вовсе всегда была бесплодна и не могла произвести ни одного дитя на свет…

Профессор Стентон посеял семена сомнений в весьма благодатную почву!

Более чем благодатную. И возможно, в какой-то момент, сомнения заставили и мою матушку усомниться в факте своего материнства. Особенно, если профессор этому "посодействовал"… Вот только я никак не могла понять — зачем? Для чего все это? Что послужило причиной столь истового желания разлучить меня с семьей? Наличие у меня способностей? В университете училось множество куда более способных юношей. Магический дар? Но он был одним из слабейших в момент, когда профессор начал преподавать в нашей группе, после с трех он поднялся до уровня шести единиц на магизмерителе и на этом весь мой потенциал исчерпал себя. Поэтому так изумила всех, включая меня, новость о том, что профессор Стентон стал моим научным руководителем, и первую же свою курсовую я писала под его контролем. Тогда я сочла это благословением небес, нежданным счастьем и чрезвычайным везением. Помнится, моя горничная тогда бросила настороженное "Если сильно повезло, значит, впереди сильное невезение", но я примеряла новое учебное платье и едва ли меня в тот момент могло задеть расхожее выражение. Я грезила о карьере ученого. Зная, что способности у меня ниже среднего, я готова была трудиться из последних сил, чтобы там, где не могла достичь результата магией, достигла бы их трудом и упорством. И я хотела добиться славы, известности, совершить то, за что мои родители будут гордиться мной… Все полетело под откос и в пропасть!

— Лорд Фэрфакс, возьмите эту папку личных дел, разложите по алфавиту и по годам рождения. Справитесь?

— Несомненно, — ответила я, и, подхватив указанную папку, отправилась выполнять задание.

И напрасно я сказала, что у меня нет опыта работы в архивах — опыт был, весьма обширный как и у любого научного работника, проведшего в архивах и библиотеках почти годы своей жизни. И когда я вернулась с пустыми руками, главный архивариус, смерив меня недоверчивым взглядом, метнулся в архив, проверять выполненное задание. Он вернулся достаточно быстро, одобрительно похлопал меня по плечу и сказал:

— Что ж, я схожу вниз и сообщу в отдел кадров, что стажировка вам не требуется, и необходимо внести изменения в ваш личный пропуск. А вы, лорд Фэрфакс, можете заняться отделом финансов.

Молча кивнув, я отправилась в указанном направлении.

Позади услышала тихое:

— Кажется, мы нашли чудного работника, мистер Хостен.

— Не болтайте о нем в мэрии, самых способных лорд Арнел быстро забирает себе.

Когда я прошла к стеллажам финансового отдела, мои руки нервно дрожали, но это не стало помехой — нет ничего сложного в том, чтобы расставить финансовые отчеты предприятий Вестернадана отложив при этом их копии для налогового отдела. Просто техническая работа, для которой даже думать не требовалось, а потому все мои мысли потекли в совершенно ином направлении.

Я вдруг только сейчас поняла, что отнял у меня профессор Стентон.

Он отнял все!

Я мечтала о научных трудах, но мой единственный труд вышел под его именем.

Я мечтала о карьере ученого, но все закончилось работой на профессора Стентона и званием его научного ассистента.

Я могла бы продолжить карьеру после его смерти, но дом, отданный мне на условиях, о которых я не имела ни малейшего представления, сделал меня узницей Железной горы.

Я могла бы даже здесь составить свое счастье. Выйти замуж за достойного человека и прожить в радости и благополучии, но Стентон завещал мне ВСЕ свое состояние, поставив тем самым перед выбором — брак с драконами из тех, кого он отобрал лично, или смерть, потому как противостояние всем родственникам профессора это не та битва, из которой я могу выйти живой.

Он отнял все, абсолютно все!

А теперь точно так же все пытался отнять лорд Арнел. И мне бы порыдать от отчаяния, сидя завернувшись в теплый плед у окна, но профессор Стентон хороший урок и я его усвоила. Правда большую часть из урока пришлось пройти уже после смерти преподавателя.

В какой-то момент я поняла, что буквы на архивных папках сливаются в нечитаемое пятно и пришлось вытирать слезы, все остальное время я думала. Думала, думала и снова думала.

Несмотря на всю обиду, что скопилась в отношении персоны профессора Стентона, злиться на него по-настоящему мне было сложно. Во-первых, этот дракон фактически покончил жизнь самоубийством, ведь вернись он в Вестернадан камень-основание его собственного дома вполне если бы не излечил, то по крайней мере продлил его жизнь. Во-вторых, я могла бы сколько угодно мечтать о карьере ученого, но все мои сокурсники из тех, кто имел хоть минимальные способности в невосприимчивости драконьей магии, в итоге попали в исследовательские группы и фактически в лапы герцога Карио. Так что еще неизвестно что было бы хуже — оказаться здесь и в моем положении, или в "Крысятнике" трудиться на благо воистину Зверя.

Боюсь, второе было бы хуже. Но и с первым не намного лучше. Так что в целом, я была вынуждена прийти к неутешительному выводу — следовало просто выйти замуж после гимназии, как и полагалось каждой приличной девушке. И поступи я именно так, сейчас у меня было бы не менее трех отпрысков, почтенный супруг, благопристойный дом, чинная прислуга и… абсолютное незнание того, что весь мир катится к дьяволу! Не окажись я в Вестернадане вовремя, Карио подчинил бы себе Арнела, и тот бы обрел крылья вместе с цепью и ошейником. А дальше… полагаю далее последовала бы атака на императорскую чету, смена власти, провозглашение Коршуна новым императором, уничтожение суверенитета Железной Горы, и в столицу хлынул бы поток управляемых и подконтрольных драконов. Драконов, не пытающихся соответствовать правилам хорошего тона принятым в человеческом обществе. Они принесли бы свои. И нет сомнений, что все более-менее важные посты так же заняли бы драконы, а значит, столицу ожидал бы хаос и беззаконие, а все человечество… даже не хочется думать о том, что ожидало бы все человечество. Так что моим врагом был все же не Стентон и не лорд Арнел, а герцог Карио.