Именно в тот момент, когда я собиралась что-то сказать в своё оправдание. Поцелуй не был страстным. Он был неожиданно нежным. Умом я понимала, что должна оттолкнуть мужчину от себя, но душой хотела, чтобы ласковые прикосновения продолжались.

— Точно не третий вариант, — советник также резко отстранился от меня, и я пошатнулась.

— Что вы себе позволяете?! — зачем-то замахнулась зонтиком на нахала.

Но тот быстрым движением руки перехватил ажурное произведение зонтичного искусства.

О чём я только думала? Он же сейчас сломает такую красоту. Но и по-другому поступить не могла. Если в моём мире меня неожиданно поцелует первый встречный, то я тоже буду возмущаться. А в этом мире как быть? В обморок падать? В истерику и слёзы кидаться? Мой взгляд вернулся к его губам. Сейчас бы повторить…

Я вновь себя одёрнула. Что повторить? Тайный советник за свою собаку пытается претензию выкатить, а я о его губах думаю. Подумаешь, «фу» сказала, не палкой же ударила.

— Не нужно дамской зубочисткой размахивать перед моим лицом, — он отвёл зонт вниз и отпустил его. — Это был просто эксперимент, за который я приношу свои извинения. Жалоб писать не советую, только на смех себя поднимите. Да и некому их писать, ибо все жалобы от вас попадут ко мне, госпожа Морозова.

— Господин Марк Теодорович, — в дверь постучали.

— Входи, Архип. Что случилось?

— Помещица Куприянова в зале голосит и требует разрешить ей уехать. Мне кажется, она что-то заподозрила.

— Точно Куприянова. Пригласи-ка её сюда. Сейчас мы с ней обстоятельно побеседуем, — Марк Теодорович перевёл взгляд на меня, но лично мне показалось, что не на всё лицо, а только на мои нежные и сладкие губы.

А-а-а, ещё немного и я сама себе дам пощёчину, чтоб пришла в себя. Это надо же, как повело от незапланированного поцелуя.

— Можно мне идти? — от волнения я с силой сжала многострадальный зонт. Кажется, хрустнула одна из спиц.

— Идите, идите, госпожа Морозова, — я мысленно выдохнула и уже практически вышла, как господин главный советник вновь произнёс: — А хотя подождите.

Ну, что ему ещё-то от меня нужно?

— Зачем? Если меня ни в чём не обвиняют, то мне нужно на приём к доктору, господин Марк Теодорович. Он скоро приедет ко мне в имение, а меня нет. Нарушаю постельный режим.

— Постельный, говорите? — нет, я всё же хочу услышать, как он поёт этим нежным бархатным голосом. — Да, постельный режим нарушать нельзя.

Мне показалось, или грозного господина начальника ведёт от нашего поцелуя, как и меня?

— Подождите меня в карете. Через полчаса… Нет, подождите меня в этом кабинете. Я освобожусь и провожу вас в ваше имение.

— Зачем? Не нужно, я в состоянии сама добраться, и меня карета ждет у ворот, — мне категорически не хотелось продолжать знакомство, пусть и с красивым, но представителем власти. У меня своих попаданческих проблем хватает. Ещё поймает меня на вранье… Чур меня!

— Да что тут происходит? Почему мне не дают уехать? Что случилось? Где Дурнов? — дверь неожиданно распахнулась, в проёме стояла высокая статная женщина в красном пышном платье в пол и с ярким макияжем на лице. За её спиной раскачивалась большая красная змея, с умными глазами бусинками. А уже за чешуйчатой стояли двое из свиты господина советника и виновато смотрели вниз.

И тут я начала понимать, что, скорее всего, они не стали препятствовать этой женщине войти в кабинет, чтобы не устраивать бой с магическим зверем. А может, мне это только так показалось? Другого объяснения их виноватым лицам я придумать не смогла.

— Госпожа Маланья Силовна, приструните магического зверя, или это придётся сделать мне, — от слов Марка Теодоровича вновь по позвоночнику пополз липкий холод.

Точно! Я всё поняла, это магия! Они же все тут магики! Вот меня и кидает в крайности: то в страх, то в неконтролируемое желание поцеловать незнакомца.

— Сьюзи, нам придётся задержаться, — Куприянова щёлкнула пальцами, змейка уменьшилась в размерах и быстро переползла на запястье хозяйки.

Женщина перевела взгляд на меня и недобро улыбнулась:

— О, так вот для чего меня вызвали. Болезную соседку на горячем поймали? Да, я могу подтвердить, что Валери Морозова, после смерти своего отца за отсутствием денег всеми силами пыталась найти себе покровителя. Магии-то в ней нет ни капли, замуж никто не берёт. Один дохтор, сердобольный Виктор Никанорович Тирошин поддерживал бедняжку своей магией. Только я слышала, что управляющий-то не оплачивает счета имения, вот она и кинулась в объятья к старику. А он и рад стараться, как не приеду на чай, то всё песни поёт: какие дорогие подарки дарит этой простушке за внимание и маленькие шалости. Вы посмотрите на магическую карету с вензелями или на этот дорогой зонт с коралловой ручкой. Думаете, обнищавшей барышне это по карману?

— Это ложь. Это мои вещи, батюшкой купленные, — закусывая губу, зашептала я.

— Я вас услышал, госпожа Куприянова, но вы приглашены сюда не за этим, — Марк Теодорович повернулся в мою сторону, склонил голову и произнёс:

— Более не смею вас задерживать, госпожа Морозова, позже договорим. Архип, проводи барыню…

Договорить мужчина не успел, его перебил гневный визг Маланьи Силовны:

— Что? Как вы смеете её отпускать? Я же вам говорю, что она полюбовница Дурнова, что именно ей он дарил подарки, воровал, запуская руку в карман императора!