Оставшиеся повстанцы ринулись наутёк, я дострелял им вслед магазин и, добежав до восьмиколёсной машины, устроился возле кабины и перезарядился. Даня в это время контролировал остальные направления.

Несколько вражеских солдат остались на земле. Один корчился возле подбитого броневика, второй лежал рядом неподвижно, третьего пуля настигла во время отступления. За восьмиколёсной машиной валялись части человеческих тел, разорванных лучом. Вопил какой-то боец, протягивая мне огрызок руки, из которого торчала кость. Слушать его крики было невмоготу, и я, прицелившись, добил бедолагу выстрелом в голову.

— Акула, доложи обстановку, — передал я.

— Броня уничтожена, — сказал Акула. — Ведём бой с врагом в здании. По нам из ворот стреляют.

— Отвлекайте их. Я зайду с другой стороны.

— Понял, отвлекаем.

Я уже собрался ворваться в коровник через дверь, что находилась неподалёку, но тут Акула снова вышел на связь.

— К нам со стороны дороги гости подошли. У них ещё броня: «третий» ТБА. Мы с ним не справимся.

— Не подпускайте их.

Я выругался про себя. Ну кто бы знал, что где-то поблизости ещё есть техника, и не какой-нибудь лёгкий «Кречет», а ТБА-3 — тяжёлый колёсный броневик, которые у повстанцев вообще редко встречались. Он тут же дал о себе знать несколькими выстрелами из малокалиберной пушки. Похоже, без подкрепления не обойтись. Но для начала следовало зачистить коровник.

Подойдя к двери, из которой выбежали солдаты, я приоткрыл её и швырнул внутрь гранату. В здании хлопнул взрыв — мы с Даниилом вошли.

Помещение было огромным. Возле входа находилась наспех оборудованная кухня с несколькими столами и электрической плитой. Дальше за ширмой располагались кровати в два ряда. Сейчас они были неубраны, поскольку солдатам пришлось собираться в спешке. За спальным отсеком стояли столы с громоздкими радиостанциями, а в противоположном от нас конце — две машины с кунгами. Возле них-то и находились солдаты, решившие обороняться внутри.

Огромное пространство заполнилось звуками выстрелов. Стреляли мы с Даней, стреляли по нам. Даня улёгся пузом на полу и вёл огонь с положения лёжа, я — с колена.

Тревога пропала, теперь мной двигало только одно — желание уничтожать всех на своём пути. К этому примешивалось ощущение собственной неуязвимости. Азарт и боевое исступление овладели мной.

Словив несколько пуль, одна из которых продырявила каску, я побежал к столам с радиостанциями и спрятался за ними. Помещение было огромным и простреливалось насквозь. Пули летали повсюду, и как только я устроился за радиостанциями, зазвенели по железу, разнося в хлам оборудование. Мои же мысли были полностью сосредоточены на противнике.

Два раза выстрелил из энергоблока. Первый луч прошил стену над воротками, второй разворотил капот одного из грузовиков. Я перезарядился и пошёл вперёд, стреляя на ходу. Человек пять уже лежали возле машин, скошенные очередями. Остальные, поняв, что перспективы выжить — малы, бросились прочь из коровника через открытые ворота.

Я обернулся к Даниилу, который двигался левее и немного позади меня, и поднял вверх большой палец, мол, молодец, так держать. Даня кивнул.

На улице стрельба не смолкала. То и дело что-то взрывалось вдали в деревне. Капитан со своими куролесил там вовсю.

— Восток, говорит Акула, Ветер пошёл ликвидировать машину, приём, — голос в наушнике.

— Какого хера? Останови его, — я подбежал к воротам и выглянул. Было светло как днём, передо мной находилась асфальтированная площадка, на которой стоял подбитый «Кречет» с раскуроченным боевым модулем на крыше. Слева от меня простиралось поле с редким кустарником. Тяжёлый шестиколёсный броневик с клинообразным носом и крупным боевым модулем, медленно катил по дороге метрах в трёхстах отсюда и постреливал в нашу сторону. Рядом мелькали фигурки людей.

Я не сразу увидел, по кому лупит пушка боевой машины. Но вскоре заметил, как по полю перебежками двигается человек. Это был Макс — больше некому.

— Ёбаный дебил! — вырвалось у меня. — Восток Ветру, отставить, возвращайся назад, — я отпустил кнопку и дал очередь по броневику, чтобы хоть как-то отвлечь неприятеля и на всякий случай шмальнул лучом. Бесполезно. Машина находилась слишком далеко, луч не достиг цели. Зато о железную обшивку коровника тут же заколотили пули: повстанцы обрушили на меня всю огневую мощь. Макс не отвечал, и я повторил запрос.

Но ему было не до этого. Перебежав открытый участок, Макс остановился возле куста и трижды выстрелил из подствольника по броневику. Судя по облачкам пыли, ни одна из гранат цели не достигла. Машина же дала ответную очередь из, судя по всему, автоматического гранатомёта, и вокруг парня друг за другом разорвалось более десятка снарядов. Макс упал в траву возле куста и больше не давал о себе знать.

— Ветер, ответь, — твердил я по рацию. Но Ветер не отвечал.

— Твою мать, — процедил я сквозь зубы. Первое задание — и сразу труп в твоём отделении. Зашибись! И как быть дальше? Прежде всего, следовало связаться с командиром.