И всё это как-то не вязалось с гибелью при каком-нибудь ведьминском ритуале. Он понимал, что должен будет в определенный момент обуздать свои инстинкты, покорно дать убить себя. И это его злило и выводило из себя. Но даже так, он понимал, что сам согласился на все это, поэтому сдерживал все свои порывы.

Ненависть – это сильное чувство, почти такое же, как любовь. Вилиарн даже думать не хотел, что нужно сделать другому человеку, чтобы он его возненавидел. Одно он знал точно, ведьма не вызывала в нем подобных чувств.

После того, как она сказала, что убивать его не собирается, даже злость как-то поутихла. Теперь она его просто раздражала.

Он много слышал про Хозяйку этого места. Чаще всего ее описывали, как старую, страшную, пугающую и злобную. Когда с детства слышишь одно и то же, то невольно начинаешь думать, что это твои собственные мысли. До личной встречи с Хозяйкой, Вилиарн и сам считал так же. Все попытки Аарона обелить ведьму казались ему глупостью.

Страшная? Вилиарн окинул суетящуюся бабку пристальным взглядом. Старая поношенная одежда, давно выцветшая и растянутая. Сгорбленная спина. Седые волосы. Скрюченные руки. Кожа тонкая, морщинистая, кое-где покрытая старческими пятнами. Лицо старое со всеми вытекающими из этого последствиями.

Вилиарн не умел оценивать старых людей в плане красоты.

Однажды они всей семьей были в столице. И вот там, на очередном балу, они познакомились с герцогиней. На тот момент ей было далеко за шестьдесят. Так потом Вилиарн еще неделю выслушивал дифирамбы от брата в ее честь. Нет, между братом и герцогиней ничего, конечно же, не было, просто Аарона поразила красота женщины. Сам Вилиарн ничего особенного в ней не видел. Ну, да, высокая, статная, стройная. Она заметно отличалась от виденных ранее старых людей. Но все равно волосы ее были седыми, а кожа немного обвисшей и морщинистой. И пахла она старостью, несмотря на завесу из самых изысканных духов.

Карга явно была старше герцогини. А еще эти вещи…

Вилиарн огляделся по сторонам. Странно. Обстановка в доме небогатая, но при этом все вокруг сияет чистотой. Нет ни пыли, ни грязи. Покрывало на кровати яркое, словно новое. Половик тоже не выглядит сильно изношенным. Тогда почему ведьма одета так потрепанно?

Поразмышляв об этом некоторое время, Вилиарн решил вернуться к этому вопросу позже. Сейчас в голову ничего не приходило.

Он снова принялся наблюдать за ведьмой. Вот сейчас, когда она не корчила лицо, не глядела злобно, то выглядела вполне нормально. Красивой он ее все равно назвать не мог, но и страшной тоже.

Пугающая? О, это она могла. Карга словно была окутана чем-то, каким-то мистическим туманом, от которого по коже бежали мурашки, а волосы вставали дыбом. С этим пунктом Вилиарн был полностью согласен. Хотя прямо сейчас ничего страшного и отталкивающего в ней не было.

Злобная? В первое мгновение он хотел ответить утвердительно, но притормозил. Так просто кого-то назвать злобным, но ведь не все так просто. Да, она выглядит недоброй. Эти ее прищуренные глаза, усмешки, оскалы. Но как быть с ее поступками? Она помогает людям. Да, требует за это плату, но Вилиарн спокойно принимал это. За всем в мире нужно платить. Всё-таки ведьма святой не была.

Так что ведьма оказалась не такой, какой представлялась Вилиарну со слов других людей. К тому же в ней хватало странностей.

Первая странность – одежда. Пока он не видел причины, почему она не сменит ее, продолжая ходить практически в обносках. Сразу же возникает вопрос: почему? Нет желания? Нет материала? Нет времени? Непонятно.

Вторая странность – речь. Он только сейчас понял, что она разговаривает как-то иначе. Немного по-другому строит предложения. Хотя, наверное, стоит вычеркнуть это из списка. Всё-таки Хозяйка живет долго. Мало ли, как разговаривали раньше. Но всё равно почему-то его это задевало.

Третья странность – запах. Да, она не пахла старостью. Сейчас, размышляя об этом, Вилиарн понял, что время от времени, когда подходил к карге слишком близко, то улавливал тонкий и приятный аромат. И даже себе он не мог признаться, что этот запах ему нравится. Честно говоря, он старался об этом не думать лишний раз.

Четвертая странность – движения. Вилиарн был воином. Он привык пристально наблюдать за противниками. Любая мелочь в нем могла дать подсказку, с какой стороны будет нанесен удар. Мастера утверждали, что для этого достаточно смотреть в глаза, но Вилиарн пока не достиг таких успехов в искусстве боя.

И сейчас, глядя на каргу, он понимал, что время от времени в ее движениях проскальзывает что-то не совсем понятное. Идеальная картинка в его голове не складывалась, нервируя и раздражая.

На короткий миг ему захотелось разгадать эту загадку, понять, что во всем этом его так беспокоит, но желание это улетучилось, стоило ведьме открыть рот.

– Что это ты так на меня смотришь? – спросила она, прищурившись. – Влюбился, что ли? – карга растянула губы в отталкивающей улыбке, и Вилиарн тут же взвился.