— Мелоди? — Сара удивилась такому вопросу.

Он заглянул в свой блокнот, который Сара до этого момента не замечала.

— Мелоди Хэтэуэй.

— Мы были очень близки до их развода. Сейчас уже не так, но мы до сих пор иногда переписываемся и обмениваемся рождественскими открытками. Я знаю, что она снова вышла замуж и живет где-то недалеко от Бостона.

— Трей и Мелоди были вместе чуть больше четырех лет, — сообщил детектив Джамбанко. — Вы помните, почему они разошлись?

— Не думаю, что у них была какая-то определенная причина. Они просто отдалились друг от друга.

— И между ними не было никого третьего?

Сара сузила глаза.

— Нет, ничего такого.

— Вы никогда не слышали каких-либо рассказов или слухов о том, что Трей жестоко обращался с женой?

Сара сердито покачала головой:

— Это самое нелепое, что я когда-либо слышала.

— Это значит «нет»? — переспросила детектив Дженкинс.

— Да, — ответила Сара. — Я имею в виду, это однозначное «нет».

— Вы были в курсе финансовых проблем Иена Уоррика в прошлом? — спросила детектив Дженкинс.

Сара сделала глубокий вдох.

— Иен никогда не пытался этого скрыть. У него были проблемы с кредитками и студенческими займами, ему пришлось объявить себя банкротом. Ему было двадцать четыре, детектив.

— Как я понимаю, ваш муж в молодости сам испытывал некоторые проблемы, — сказал детектив Джамбанко.

— О чем это вы? — спросила Сара, чувствуя, как по спине у нее побежал холодок.

Детектив сверился с записями.

— Он провел десять дней в Абердинской исправительной колонии за нападение при отягчающих обстоятельствах и повреждение имущества. Два раза попадал в реабилитационный центр. Первый в 1997-м, второй в 1999-м.

Сара почувствовала, что с нее довольно.

— Мой муж не пьет уже двадцать лет, детектив, — сказала она, вставая. — Я не знаю, зачем вы откапываете всю эту грязь на Кена и его друзей вместо того, чтобы ловить человека, который напал на ту девушку, но я с вами закончила. Если у вас будут еще вопросы, можете связаться с моим мужем.

И, сказав это, Сара зашла в дом, закрыла за собой дверь и заперла замок.

— До сих пор не могу поверить, что ты захлопнула дверь у них перед носом, — проговорил Кенни, ухмыляясь.

— Я бы не сказала, что именно захлопнула.

Он сел рядом с ней на диван, поставив тарелку с сыром и крекерами себе на колени.

— Я горжусь тобой, милая. Спасибо, что заступилась.

— Они не должны были задавать такие вопросы. Какой в этом смысл? Понятно же, что никто из вас не имел никакого отношения к исчезновению той девушки.

Кенни взял пульт и переключил на «Ночной футбол по понедельникам».

— Думаю, это просто часть расследования. Они проверяют прошлое каждого.

— Но почему именно вы трое? И зачем спрашивать об этом меня? Почему не поговорить с вами напрямую?

Он пожал плечами.

— Не знаю. Я писал Трею и Иену, и оба ответили, что полиция на них никак не выходила. Иен серьезно перепугался.

— Клянусь, они вели себя так, будто пытались вывести меня из себя или вроде того.

— Что ж, ты хорошо справилась. Сомневаюсь, что они еще тебя побеспокоят.

Сара откинулась на диванные подушки. Рядом с мужем она казалось совсем маленькой.

— Мне было очень страшно, Кенни. Я боялась, что они заговорят о... ней.

Кенни наклонился вперед и переставил тарелку на кофейный столик. Затем приглушил звук телевизора и повернулся к жене.

— Прости, крошка. Я должен был это предвидеть.

— Вряд ли я выдержала бы, если бы они это сделали. — Она была готова расплакаться.

Кенни взял ее за руку.

— Послушай меня. Они никак не могли об этом знать. Это случилось давно. Один раз. И никогда не повторится. Ты ведь это знаешь, верно?

Сара ничего не ответила, только кивнула.

— Я люблю тебя, Сара Линн Такер. И только тебя.

По ее щеке скатилась одинокая слеза.

— Я тебя тоже люблю. Очень-очень.

Он осторожно вытер слезу пальцем.

— Просто помни: мы не сделали ничего плохого. Мы не слышали, как она звонила в дверь, иначе мы бы...

— Это я и сказала парню на улице, — ответила Натали, заходя в гостиную. Она плюхнулась в кресло и задрала ноги.

— Какому парню? — спросила Сара, мгновенно насторожившись.