Я застыл, не донеся чашку до рта, и спросил:

— Откуда?..

— Она выросла в этом городе. Потом уехала учиться в Москву, но почему-то в столице не осталась работать. Вернулась сюда, правда, ненадолго. Продала квартиру после смерти родителей и уехала.

— А ты откуда знаешь?

— Так она была моей соседкой.

Охренеть. Как тесен мир. Но теперь хотя бы понятно, что все упирается в этот город. Только что это «все»? Я пока вообще ни черта не понимаю. Как эти люди связаны с Родионовым? Зачем он ими интересовался? Случайны ли их смерти?

— Арсен, а есть здесь где-нибудь недалеко военная часть?

— Двадцать километров от города, войска связи.

Не мешало бы поинтересоваться этим майором. Хотя если и он приказал долго жить, я даже не удивлюсь.

Я хлопнул Арсена по плечу.

— Ты просто кладезь информации. Круче Википедии.

— А это что за зверь?

— Это почти как Большая Советская энциклопедия.

Я выпил две чашки крепкого кофе, пока Арсен корпел над документами, и думал, что же делать дальше. Черт бы побрал Родионова с его загадочным интересом! А еще есть Лиля… И, конечно, стоит извиниться. Хотя мы оба хороши на самом деле. Столько наломанных дров, сожженных мостов, несказанных слов… И когда я думал, что все закончилось, приходится снова и снова расплачиваться за прошлое.

И Богданов с этим чертовым компроматом! Не знаю, имеет ли отношение это отношение к интересу Родионова, но интуиция подсказывает, что нет. Две разные истории, никак не связанные между собой.

— Арсен, — отставив чашку, сказал я, — отсюда же есть выход в подвалы дома, а оттуда на улицу?

Старик прищурился и кивнул.

— Пасут? — догадался он.

— Ага, и я бы хотел знать кто.

— Когда я звукоизолировал помещение, то дверь замаскировал. Ну, и с обратной стороны побелил, чтобы со стеной сливалась. Ею не пользовались уже лет двадцать, так что не знаю.

— Давай попробуем.

Мы вышли из кабинета и, пройдя в сам тир, остановились за одной из мишеней. Арсен начал водить руками по стене — видимо, сам забыл уже, где эта дверь. Минут через пять наконец-то воскликнул:

— О, нашел.

Подцепив пальцами обеих рук, как мне казалось, стену, Арсен потянул ее на себя. Со скрипом, но дверь поддалась.

— Как лучше выйти? — спросил я, отряхиваясь от побелки.

— Прямо по коридору, первые два выхода будут закрыты. Выйдешь через третий подъезд, там вечно дверь нараспашку. Только, Женя, — с предостережением добавил старик, — я не хочу больше тебя с того света вытаскивать.

— Надеюсь, не придется.

Арсен кивнул, но как-то недоверчиво, а потом, покачав головой, закрыл дверь. Единственный источник света исчез, и мне пришлось включить фонарик на телефоне, чтобы ориентироваться.

Выход я нашел быстро. На улице осмотрелся, но знакомого «Опеля» не увидел. Значит, все-таки остался на въезде во двор. Дойдя до конца дома, выглянул из-за угла. Мой «преследователь» остановился прямо под знаком «Остановка запрещена». Неужели думает, что Богданов будет за него штрафы платить? Хотя позиция выбрана грамотно. На машине мимо не проскочить, но вряд ли меня ждут на своих двоих.

Пришлось сделать небольшой крюк, чтобы подойти к машине сзади. Стараясь делать все по-военному быстро, я открыл переднюю дверь и сел на пассажирское место. Водитель тут же потянулся к левому боку, но я перехватил его руку и спросил довольно вежливо:

— Поболтаем?

Он нехотя кивнул. Конечно, парень, кажется, только что лишился премиальных.

— Зачем за мной ездишь по городу?

— Приказ.

— Богданов?

— Да.

— Передай своему шефу, что не надо пасти ментов. Это чревато последствиями.

Я вышел из машины, не дожидаясь ответа. С одной загадкой, по крайне мере, разобрались. Можно двигаться дальше.

Для начала узнать больше о Елизаровой, Карпове и Горецком.

Но все пошло не по плану…

Я бессмысленно каталась по городу, пока машина не запросила бензина.

Все было каким-то неправильным. Я понимала, что будет нелегко, но чтобы настолько абсурдно… Мы с Женей как будто разговаривали на разных языках и даже не пытались понять друг друга.

Когда-то у меня был пациент с галлюцинациями. Он видел бешеных собак, которые нападали на него и вгрызались в горло, в лицо. При этом он сам раздирал себе кожу до кровавых ран. И сейчас я была на грани такого же расстройства. Казалось, будто кто-то выгрыз мне сердце. И я могла сейчас голыми руками разодрать грудную клетку, чтобы проверить его наличие.

Точно чокнулась. Надо отвлечься.

Заправив машину, я остановилась в ближайшем дворе и взяла с соседнего сидения ежедневник отца. Он был заполнен наполовину, и интересовали меня, конечно, последние записи. Елизарова, Карпов, Горецкий — этот путь я уже знала. А вот запись «отец Аристарх» меня заинтересовала, тем более после слов Арсена, когда он вспомнил, что видел моего старика, выходящим из католического храма. Под именем был номер телефона, судя по коду, мобильного. Позвонить? А что я скажу? Ладно, придумаю.