— И что мы там забыли? — он смотрел на неё устало-скептическим взглядом.

— Они ушли оттуда, это мы знаем, — девушка пожала плечами. — И они знали, что мы будем их искать. Возможно, они оставили нам какой-то знак?

На мой взгляд, логика в этих словах была… но у Рубана просто включился режим скептика и ворчуна.

— Вы настолько уверены во всемогуществе Сато? — хмыкнул он. — КОБР отпустили нас, но вот лезть в Арк…

— Сказал человек, который недавно катал нас по дну морскому в фургончике от мороженного, — заметил я, вновь вспоминая солёный аромат морской воды. — Серьёзно, Рубан. Нужно хотя бы заглянуть.

— Ох… ладно, — Рубан хлопнул ладонями о руль. — Убедили. Садимся и едем.

…большую часть пути мы проехали молча, но уже на подъезде к Арку я не выдержал.

— Рубан, — заметил я. — Ты сегодня сам не свой.

Рубан повернул голову и поглядел на меня долгим, выразительным взглядом.

— В моей стране за последнюю неделю произошло, — заметил он, — убийство Императора, воскрешение нового, разлив скверны в столице и начало войны. Причём я замешан во всём этом — и сейчас пытаюсь всё поправить, надеясь невесть на что.

— Такое ощущение, что уже не надеешься, — настаивал я на своём.

Рубан пожал плечами.

— Эта штука способна обращать время вспять? А, Ротт? А мёртвых воскрешать она способна? Даже если мы сейчас встретимся с Тиной, даже если соберём её целиком и заставим работать — способна?

Я переглянулся с Элизой. Похоже, агент принялся хандрить всерьёз и надолго. Что ж, я знал способ, который мог бы подействовать на него.

— Ну, — спокойно отозвался я с равнодушным лицом, — добро пожаловать в мой мир.

Рубан резко затормозил — и уставился на меня в упор.

— Что? — отозвался я. — По момента, как это всё началось, я был обычным домашним мальчиком. Не опытным агентом с многолетним стажем, а просто… никем, причём никем, выросшим в тепличных условиях и не привыкшим ни к чему такому.

Рубан молчал, и я продолжил, глядя на него с кривой усмешкой:

— Мне тоже всё это было в новинку, Рубан. Смерти вокруг меня. Потеря близких людей. Предательства. То, что все вокруг хотят мной для чего-то воспользоваться, сделать переменной в своих хитрых планах.

— Ты правда думаешь, будто понимаешь, что я чувствую? — Рубан глядел на меня исподлобья.

— Правда, — подтвердил я. — Я потерял отца. Потерял свой клан. Весь мой мир — прежний мир, в котором я жил — просто исчез. А в новом… войны, скверна и Император. И я посреди всего этого, замешан во всём так тесно, что не выпутаться.

Секунд пятнадцать ничего не происходило; Рубан просто смотрел на меня, я — на него, не отводя взгляда. Первым сдался он, и, пробормотав что-то нецензурное, пустил машину полным ходом. Сильно веселее, конечно, не стал, но… что-то в его поведении всё же изменилось.

— Так что за условие поставил тебе Сато? — уточнила Элиза. Во время моего короткого диалога с Рубаном она молчала, не вмешиваясь, а сейчас решила разбавить тему. — Ты сказал, что он стребовал с тебя какое-то обещание, но так и не сказал, какое.

Я пожал плечами.

— Он не хотел, чтобы я говорил вам о нём. Лучше сейчас сосредоточиться на цели. Когда придёт время — сами узнаете.

Если честно, я понимал, почему Сато не хотел посвящать остальных в это дело. Рубан, кстати, может, и поддержал бы эту мысль, а вот Элиза могла и запротестовать.

— Кончайте трепаться, — спокойно и буднично оповестил Рубан, как будто ничего не было. — Приехали.

…вход в Арк теперь выглядел совершенно иначе — не таким, как я его запомнил. И дело было даже не в том, что, когда мы прибыли сюда в прошлый раз, стояла ночь, а сейчас был день. Просто… теперь тут и не пахло секретностью, укромностью. Вместо входа, замаскированного так, что, не зная, куда смотреть, его просто не найдёшь — нас ждала поляна, оцепленная красно-белой лентой, как на месте происшествия.

— Уверен, они и камер тут понаставили, — поморщился Рубан (хотя никто не заговаривал на эту тему). — Хорошо ещё, если внутри не караулят.

— А если и караулят — что с того? — заметил я. — Пошли.

Бункер, долгие годы считавшийся легендой, бункер, в существование которого не верили лучшие агенты разных стран… просто стоял, распахнув двери настежь. Как будто вся секретность, вся легендарность — всё это ушло со смертью его создателя. Было в этом что-то печальное и задумчивое.

Внутри был всё тот же полумрак; Рубан щёлкнул выключателем, освещая коридор.