– Серьезно?

– Ага. – Дан глянул на плечо, на порванную и завязанную грубым узлом шнуровку жилета. – Мы туда упали и выбрались.

На лицо Лорка вынырнуло недоумение.

– Эй, капитан! Ты чего-то лютый, нет?

Пять раз Лорк провожал взглядом лицо в зеркале в уверенности, что увидит одну гримасу, и изумленно обнаруживал, что шрам переводит ее в какую-то совсем другую.

– Так что было-то, Дан?

Австралиец осматривал кружку. Ничего, кроме пены на стеклянном донце.

Лорк нажал кнопку заказа на подлокотнике скамьи. К ним поползли по кругу еще две кружки с исчезающей пеной.

– Что надо, капитан. – Дан потянулся к полу. – Одну тебе. Держи. И одну мне.

Лорк пригубил выпивку и вытянул ступни, чтоб отдохнули на пятках сандалий. Ничто не шевельнулось на его лице. Ничто не шевельнулось внутри лица.

– Знаешь Алкан-Институт? – Дан повысил голос, чтоб не мешали крики и смех из угла, где два механика боролись на батуте; зрители размахивали кружками. – У них на Ворписе в Драконе большой музей с лабами и всяким, и изучают они штуки типа нов.

– Моя тетя там куратором. – Лорк говорил тихо, слова змеились под криками.

– Да? Короче, они как получают отчет о том, что звезда активничает, посылают туда людей…

– Глянь! Побеждает она!

– Нет! Он руку смотри ее схватил!

– Эй, фон Рэй, ты как, мужик или баба, думаешь, победит?

Компания офицеров сошла по пандусу посмотреть бой. Один хлопнул Лорка по плечу, показал руку. Десять фунтов @сг на ладони.

– Сегодня ставки не делаю я. – Лорк оттолкнул руку.

– Лорк, удваиваю, на бабу…

– Завтра тебя оберу, – сказал Лорк. – А теперь иди.

Молодой офицер звуком выразил омерзение и провел пальцем по лицу, тряся головой перед товарищами.

Но Лорк ждал, что Дан скажет дальше.

Дан отвернулся от борцов.

– Вроде грузовик заплутал в приливном дрейфе и взял на заметку смешные спектральные линии какой-то звезды в паре солнечных оттуда. Звезды-то в основном водород, да, но в газах на поверхности шли косяком тяжелые металлы; значит – что-то странное. Когда грузовик в итоге нашли, они сообщили о свойстве звезды алканским картографам, и те смекнули: образуется нова. Состав звезды при переходе в нову не меняется, заметить ее издалека никак, ни спектроанализом, ничем; Алкан отправил команду – наблюдать за звездой. Эти люди за последние полвека изучили два-три десятка нов. Запускают кольца диступравляемых станций на расстояние Меркурия от Сола; те транслируют снимки звездной поверхности; сами станции сгорают, едва звездочка того. Алкан ставит кольца станций дальше и дальше, чтоб получить посекундные записи процесса. Где-то на световой неделе появляются станции с людьми; но и оттуда все рвут когти, едва нова пробуждается. Короче, корабль, где я штырил, вез припасы к станции, на которой люди ждали, когда звезда взорвется. Ты ж в курсе: от нормальной яркости до максимальной, в двадцать-тридцать тысяч раз больше, звезда разгорается часа за два или три.

Лорк кивнул.

– Еще не умеют точно оценивать, когда наблюдаемая нова пойдет вразнос. Знать не знаю почему, но только звезда, к которой мы шли, взорвалась прежде, чем мы успели на станцию. То ли пространство скривилось, то ли инструменты подвели, но станцию мы перескочили и плюхнулись прямо в звезду в первый час схлопывания. – Дан вытянул губы, втянул пену.

– Ну понятно, – сказал Лорк. – От жара вы должны были расплавиться на атомы прежде, чем подошли бы на расстояние Плутона от Сола. Вас должен был смять в лепешку уже чисто физический удар. Гравитационные приливы должны были разнести вас в щепки. Объем радиации, которую принял на себя корабль, должен был, во-первых, вывести из строя все органические соединения на борту и, во-вторых, расщепить все атомы на ионизированный водород…

– Капитан, я тебе еще семь причин с ходу назову. Частоты ионизации должны были… – Дан оборвал себя. – Только ничего не случилось. Наш корабль пронесло через центр звезды – и вынесло с той стороны. Мы благополучно очухались в двух световых неделях оттуда. Наш капитан едва раскумекал, что происходит, втянул голову и вырубил все сканеры сенсорики, так что падали мы вслепую. Через час он выглянул и страшно удивился, что мы еще… короче. Но инструменты записали наш путь. Мы прошли прямо через нову. – Дан прикончил выпивку. Искоса глянул на Лорка. – Капитан, ты чего-то опять весь лютый.

– Как все объяснилось?

Дан поморщился:

– Алкан, до нас добравшись, выдвинул всякие гипотезы. Есть, вишь, такие пузыри, взрываются на поверхности любой звезды, в два-три раза больше средней планеты, и внутри не так уж жарко – всего восемьсот или тысяча градусов. Такая температура кораблю нипочем. Может, нас поймало в такой пузырь и пронесло насквозь. Кто-то еще говорил, что, может, частоты энергии новы поляризованы в одном направлении, а энергия корабля почему-то вся поляризовалась в другом, ну и они типа разошлись и друг дружку не тронули. Но другие напридумывали еще теорий, чтоб опровергнуть эти. Что самое вероятное – когда время и пространство под диким напряжением, как внутри новы, законы, которые управляют естественными механизмами физики и физическими феноменами, как мы их понимаем, толком не работают. – Дан снова поморщился. – Они так и не договорились.

– Глянь! Глянь, свалил ее он!

– Раз, два… нет, подымается она…

– Нет! Он того ее! Того ее он!

На батуте лыбящийся механик вихлялся над соперницей. Ему уже поднесли полдюжины кружек. По обычаю, он должен был выпить сколько сможет, а проигравший – допить остаток. Сверху спускались новые офицеры, поздравляли механика и делали ставки на следующий бой.

– Вот интересно… – Лорк нахмурил брови.

– Капитан, я понимаю, ты не виноватый, но не надо корчить такие рожи.