— Это была маленькая вселенная в котором царствовало знание. Который открывал дремлющие в нас таланты. Я очень любила школу. Она была моим вторым домом.

— Там прошла вся наша жизнь.

— Все радостные впечатления которых я помню до сих пор почти все из этой части моей жизни. Знаешь, а моей первой учительницей была мама именно она открыла для меня двери в мир знания. Когда-то она сказала мне: "сила веры в знание." С тех пор эти слова стали для меня талисманом.

— Ты скучаешь по ним?

— Наверное тебе покажется странным, но когда уходишь из дома родителей становишься другим. Может я повзрослела или просто отупела от мук, но я не чувствую жгучее желание видеть их.

Я не смогла понять Нилу, но представила силу страданий, которые смогли вырвать из ее сердца все земные привязанности и найти единственное спасение в одиночестве.

— Что же ты стоишь! Раз это пикник, значит тебе надо приодеться.

— Меня устраивает мое платье.

— Тогда спеши!

Выхожу за ворота и как всегда настороженно прохожу мимо дверей директора, но вдруг слышу.

— Я не согласен!

— Разве мы будем мешать тебе жить?

— Мне только интересно почему ты выбрал именно ее. Разве мало других женщин?

— Это не твое дело!

— Да? Тогда мне пора.

— Ты никуда не пойдешь!

— Будешь приказывать своей молоденькой жене.

— Оставь его папа! Ему пора начать самостоятельную жизнь.

— А разве здесь он живет не самостоятельно?

— Эта девка совсем одурманила тебя.

— Перестаньте! — Произносит директор ударив кулаком о что-то твердое, так сильно, что заставляет меня вздрогнуть. А тем временем беседа на повышенных тонах переходит в гром.

— В конце то концов я имею право на личную жизнь.

— Но почему ты выбрал именно ее?

— Чем она не устраивает вас?

— Ну конечно, молодая оборванка, которая ничего хорошего не принесет в наш дом. Но раз ты опустился до таких как она не лучше ли было выбрать ту которая хотя бы могла позабавить.

— Амин! У тебя не осталось совести. Миллионы людей такие как она и это не значит что у них нет семьи.

— Хочешь сказать, что берешь ее для чаепития?

— Сынок пойми, двадцать лет я посвятил вашей маме. Но я ведь тоже человек.

Ты можешь со мной не согласится, но в глубине души ты знаешь о чем я говорю. Каждому в жизни нужен кто-то кто бы мог украсить серые будни в старости. Ты сейчас молод и возможно осуждаешь, но когда пройдут годы, то поймешь что я был прав.

— Я все понимаю. Поэтому ухожу.

Ворота открываются, и не в силах видеть его я бросаюсь в бегство. Помимо моей воли слезы начинают капать из глаз. Разумеется я не рыдаю потому что меня оскорбили. Но все что говорил Амин от части правда. Я плачу о мысли, что эти люди никогда не станут для меня родными даже если мне придется отдать им душу. Дойдя до ворот школы я судорожно оглядываюсь и скользя глазами по публике бессмысленно пытаюсь собраться с духом. Но то что было сказано Амином вонзилось в меня так остро, что боль проникает до глубины сердца. Несколько минут я стою незаметной для класса и уже почти решаю повернуть обратно как опоздавшая Санифа кричит позади меня: — Эй ребята!

И все поворачиваются на нас. Она подбегает ко мне и радостно взяв за руки тащит за собой.

— Поздравляю тебя.

Я быстро вытираю слезы.

— Как же тебе удалось заманить директора?

Мы подходим к остальным девушкам, и Нафиса услышав вопрос отвечает за меня.

— Ну еще бы, он же такой богатый, и к несчастью ее сосед. Компания парней стоявшая в двух шагов от нас начинают смеяться.

Каром замечает Нафису.

— Ты находишь его красивым? — спрашивает он подтрунивая над ней с явными намерениями задеть.

— Для некоторых сойдет.

— А для тебя кто сойдет?

Но Нафиса сделав кокетливый вид поворачивается ко мне.

— Ты же враждовала с его сыном? Впрочем, всякий волен делать выбор сам. — Она смотрит на мое платье и добавляет, — но я бы не смогла обменять себя на вещи. Я стою гораздо больше.

И добив мое положение своим неестественным презрением поворачивается к другим. Когда мы говорили по телефону ее голос звучал совсем по иному. А сейчас я чувствую всю низость ее слов и хочу ответить, но не могу. Мы поворачиваем в правую сторону школы где находится маленький двор со старинными чинарами и входом в школьный подвал. Оказалось наш пикник должен пройти не на чистом воздухе, а в недрах подвала прозванного "скелетом", потому что год за годом вандалы чертили на его дверях кровавый череп, передавая историю о проклятие духа убившего себя в нем. Первой входит сама Нафиса и созывает за собой остальных. Но девочки не решаются вот так сразу войти, опасаясь легенды. Меня тоже охватывает страх и не хочется спускаться в темное, сырое помещение. Но вдруг парни окружают нас и кричат.

— Дух уже близок, быстрее вниз! Девочки резко взвизгнув от страха стаей вбегают в подвал. А я, оцепенев, остаюсь одна ожидая духа скорее от страха чем от интереса. Но тут Каром берет меня и подняв пробегает вниз.

— Наша невеста! — Кричит он.

Я не успеваю дать ему пощечину, как Нафиса отдергивает его и захлопывает дверь. Воцаряется полная тишина. Неоновые лампы освещают широкую комнату, заброшенную многочисленным, спортивным инвентарем по углам. Стены серые, каменные и с потолков проходят большие трубы. Уличный шум оставшись за железной дверью. Отдает приглушенным отголоском. Посередине жуткого помещения постелена скатерть, а на ней находятся около десяток штук разных напитков. Нафиса довольно смотрит на меня и я понимаю к чему было ее помощь.