Ты помнишь, как в детстве мы часто слышали, как ругались наши соседи. Они были молодоженами, но почему-то вели себя так как будто ненавидят друг друга.

— Да помню. Я слышала голос свекрови, которая не переставала издавать душераздирающие стоны.

— Мне всегда было жалко эту пожилую женщину, она казалась мне несчастной. И буря негодований просыпалось во мне каждый раз, когда я слышала крики невесты. Я осуждала ее и однажды специально выждала, чтобы высказать ей все в лицо. Наверное она была не больше нашего сейчас и усмехнулась надо мной. И теперь я осознала ее горькую усмешку.

А знаешь что я сделала потом? Убрав осколки я пошагала на кухню, осмотрелась и неожиданно пронеслась надежда, которая могла прийти в голову лишь только легкомысленной девчонке. Я приготовила им завтрак. Почему-то сама теперь не знаю мне показалось, что если я буду полезной в этой семье то обязательно заслужу их любовь. Закончив с сервировкой стола на цыпочках пробралась к себе. Вали спал крепким сном, что намного облегчило мое пребывание рядом с ним. Я села на пол под окном и теребя прозрачную занавесь стала с нетерпением ожидать; будучи уверенной в своих предположениях я представила как сейчас свекровь будет восхищаться моими умениями и позовет меня, чтобы извиниться за свою грубость. Но первой проснулась Саври. Пусть так! Решила я ожидая ее реакцию, однако ничего не произошло. Через пол часа вышли ее родители и я наконец услышала. — Боже мой! Что за прелесть, бедняжка, не нужно было себя утруждать. Зачем такие старания лучше бы приказала этой негоднице, а то корчит из себя Бог весть кого. И все мои надежды, все представления рухнули в одночасье. Не было предела моему разочарованию. По мере того как я слышала веселые голоса на кухне мне стало до того обидно что я пожелала себе смерти. Но это было лишь началом разбитых надежд. После завтрака свекровь вызвала меня и с самым жестоким тоном приказала убрать со стола добавив: — Видишь какая у меня дочь, не то что ты лентяйка без стеснений спишь когда вздумается. Чтобы с завтрашнего дня вставала в четыре часа и до нашего пробуждения убрала весь дом, приготовила завтрак и постирала то что я буду оставлять в корзине!

А я как дура решила умилостивить ее и в ответ прошептала.

— Прошу не судите преждевременно обо мне. Вы же не знайте мой характер. Может быть во мне есть недостатки которые вам, не понравились с первого дня, но уверяю вас я вовсе не ленивая. Я обещаю делать все что вам будет угодно только не судите предвзято. Я такая же, как ваша дочь, со своими мечтами и надеждами и самой заветной мечтой является для меня стать частью вашей семьи.

Она посмотрела на меня с ухмылкой и поднявшись бросила мне в лицо салфетку.

— А знаешь какой была моя самая заветная мечта? Привести в дом образованную и состоятельную невесту для которой превыше всего стояло исполнения своего долга. Но ты теперь жена моего сына и за это прежде всего, должна быть благодарна мне! И напоследок послушай меня внимательно. Забудь все мысли и привычки которые внушали тебе родители отныне ты живешь в моем доме, а значит будешь делать то что я захочу. Этими словами было сказано все — презрение, ненависть и может быть месть. Мне дали понять кто я есть и мои руки опустились. Нет смысла считать себя борцом когда самые близкие люди пытаются содрать с тебя это качество.

Я отменила свой принципы, которые появился в ночь свадьбы и решила разрушить свои прошлые стереотипы. Это было нечто вроде саморазрушения. Осознано пытаться втоптать свою душу в грязь чтобы не было больно когда это сделают за тебя другие. Я задала себе ряд вопросов о том кто я такая в этом мире? И для чего рождена? Чтобы найти на них тот ответ, который сумел бы удовлетворить мою новую семью. Знаю что выбрала неправильный путь, но это был единственный способ найти новую силу в своей слабости. И я решила превратиться в самоотверженную.

— И ты смогла?

— Не скрою что в начале это был тяжелый труд. От того что иногда во мне снова вскипала кровь и так остро что хотелось принять крайние меры, чтобы вернуть прошлое в любой ее форме. Разбудить усыпляющую дикость и объявить войну этим людям, но будучи воспитанной в самых строгих традициях, а ты знаешь моего отца и которого возможно другие не поймут я обрела сверхчувствительность к своему долгу и до безумия боялась его проклятия. И до сих пор боюсь.

Моя свекровь оказалась истинным педантом глубоко заблудшей в дебрях самообмана. И ничто не могло изменить ее мнения. Я не говорю о ее внешних качествах — они остались прежними — та же сильная харизма, магическая энергия и приветливое лицо. День за днем она вела свою идеальную жизнь. Общаясь с подругами, советуя им мудрые слова и прежде всего ставя себя примером. Но при этом продолжала потаенно призирать их всех, считая себя самой чистой и безгрешной особой. Почему именно безгрешной? От того что как-то и мне выпала честь узнать об этом лично. Однажды она вернулась с работы раньше прежнего. К этому времени я должна была выполнить всю домашнюю работу и накрыть ей ужин. А я не успела, за что пришлось перетерпеть долгий выговор от нее в конце которого вошел Вали и она тут же жалобно застонала. Подчеркнув между строк на сколько она безгрешна, что терпит мои дьявольские козни. В ту ночь мне достались несколько жестоких ударов от мужа которые не только оставили за собой телесный шрам, но и воспоминание о том дне. Свекровь успокоилась увидев след на моем лице, но это спокойствие продлилось недолго. Я все терпела призывая себя к смирению, но лишь к одному я никак не могла привыкнуть. Как воздух мне не хватало свободы. Не каждый выдерживает заточение в шестнадцать лет пусть даже это будет в райской клетке. Я теперь это знаю. Я хотела жить и не могла бороться с этими желаниями. Спрашивая себя сколько может продолжаться эта борьба между моими чувствами и принципом моей свекрови и приходила в отчаяние. Я лишь хотела быть счастливой пусть жить в традиции наших обычай, но не зарывать своих желаний в землю. Разве это грех хотеть чистую жизнь посвященную гармонии и радости. И что-то прошептало в ответ — ты не сможешь. Всего один год остался до окончания школы, и ты будешь последней дурой если не попытаешься завершить свое обучение. Но как? Если мне запрещали даже выходить одной во двор. Мне захотелось поговорить с Вали. Но я прекрасно понимала что его слово ничто против слов его матери. Однако пока я набиралась смелости судьба сама подвела ко мне случай. Однажды на выходных я уже не помню который это был день, к нам приехали гости. Я узнала, что женщина, это сестра моей свекрови, а девушки ее племянницы. На редкость эта женщина оказалась абсолютным параллелям своей сестренки. Не торопливая и немного склонная к задумчивости она сразу показалась мне симпатичной, что не скажешь о ее дочерях. В прочем весь их жаркий пыл исходил от молодости и я могла их понять. С первого взгляда они посмотрели на меня оценивающе, и я прочла в этом взгляде странную ненависть. Уже после я узнала, что они имели свои виды на Вали, но мое появление разрушило все их планы. Вот теперь они пришли поглядеть на меня кого же он предпочел им двум прекрасным красавицам. Я старалась быть общительной чтобы вновь не сердит свекровь и учитывать их возраст, а они были старше меня. Решила разузнать чем они увлекаются.

— Я буду лаборантом, — ответила старшая, — это самое лучшее дело на свете и я мечтаю поскорее окончить колледж, чтобы начать свое дело.

Но младшая перебила ее. Вовсе нет.

— Копаться в чужих экскрементах это ужасно. А вот защищать людей это подвиг.

— Ты будешь адвокатом? — спросила я.

— По правде говоря родители хотят чтобы я стала врачом. Ну а ты? Кем ты хочешь стать? И сама тут же ответила. — Наверное любящей женой раз так рано вышла замуж.

— Нет! — Сорвалось у меня. — Я хочу быть полезной обществу.

— Значит ты не довольна замужеством?

— Я не могу сказать точно, потому что осознаю тот факт, что люблю своего мужа хотя в нашем обществе замужество обязательно, а профессия уже втрое.

Сестры посмотрели на меня удивленно, но потом заговорили о своих планах и мечтах. После ухода гостей Вали допоздна сидел с мамой в гостиной. Они о чем то говорили и в конце позвали меня.

— Ты хочешь учиться? Он вдруг спросил меня. Я не знала что ответить боясь последствий.

— Зачем ты спрашиваешь?