Вирджил был также единственным, чьи способности убеждения и маскировки посрамили Ника. Этот парень мог заткнуть глаза кому угодно.

— Хорошо. Я только что разговаривал по телефону с твоей мамой, и я собираюсь провести тебя в полицейский участок, чтобы узнать о деле, о котором они хотят поговорить с тобой, и убедиться, что ты не попадешь в камеру, по причинам, которые мы все знаем. Где ты?

— Ты знаешь парня по имени Такеши?

— Который зайттегер, «перекину-тебя-через-бедро»?

— Тот самый.

— Очень даже знаю. На моей левой щеке остались отпечатки его ботинка. Ты с ним?

— Ответ утвердительный.

— Хороший парень. Надежное место. Мне нравится. Можешь передать ему телефон?

Прежде чем Ник успел ответить, на линии послышалось странное жужжание. Оно заглушало голос Вирджила. Его зрение потемнело. Боль пронзила голову и оставила в абсолютной агонии.

Какого черта?

Он моргнул, пытаясь прояснить зрение. И все же от этого его только затошнило. Голова шла кругом. Тьма превратилась в яркий, палящий свет, из-за которого ему стало еще труднее видеть.

Завизжали шины.

Прежде чем Ник смог прийти в себя, что-то врезалось в него и заставило взлететь в воздух.

Мгновение спустя он приземлился на тротуар и понял, что его сбила машина.

Не имея возможности двигаться, он лежал на улице, все его тело пульсировало. На него обрушились голоса. Он попытался встать и сосредоточиться.

Все было туманным и сюрреалистичным.

«Ты мой, Малачай. И я заставлю тебя истекать кровью…»

Ник затылком почувствовал дыхание своего сына, когда силы ослабли и оставили его, заставив чувствовать себя осушенным и беспомощным. Впервые в жизни он понимал враждебность отца по отношению к нему. Это был непреодолимый инстинкт выживания, встроенный в их Малачайскую ДНК, который заставлял уничтожать все, что им угрожало.

Он был врожденным и первородным. Ужасающим. Тот факт, что отец опустился до защиты его и его матери, много сказал об Адариане.

Только это позволило ему наконец простить отца за грехи, приведшие к рождению Ника. Позволило ему отпустить ненависть и гнев, которые он нес в себе по отношению к существу, которое сейчас нашло его. Впервые он понимал способ мышления своего отца.

Что делало его мать совершенно невероятным подарком судьбы. Даже после всех ужасов, которые его отец заставил ее испытать, она все еще могла найти хорошее в них обоих. Вместо того, чтобы ненавидеть Ника, рожденного в насилии, она нашла способ оставить весь этот ужас позади. Ни разу она не обвинила его в том, что сделал его отец.

«Ты мой самый драгоценный мальчик, Никки-Страшилка. Нет ничего, что ты мог бы сделать, чтобы заставить меня не любить тебя, и так будет всегда. Ты для меня всегда был и будешь моим малышом-ангелочком».

Именно поэтому мысль о ее будущем убийстве не оставляла его, и однажды этот день уничтожит его. Она на самом деле не видела зла в этом мире.

Ибо он был Малачаем, рожденным равной частью Мавромино и Калосума. Как и самый первый из них — Монакрибос, Ник единственный был рожден таким уникальным.

Тогда как же тогда у него появился сын, рожденный в такой ненависти, что он мог чувствовать, словно она ползет по коже, как живое существо? Такое количество яда, который исходит прямо из источника. Он чувствовал её, будто она была его частью.

Все Малачаи были зачаты в насилие, чтобы творить насилие и в насилии умирать.

Тем не менее, Ник знал, что никогда не сможет навредить другому человеку. Просто не было в нем того, что заставило бы действовать так, как его отец.

Никогда. Он знал себя лучше.

В эфире эхом отразился смех, когда он поднялся на ноги. Что-то зашипело.

Он обернулся в темноте в поиске хотя бы намека на присутствие этого злобного ребенка, которого чувствовал, но не видел. Почему он играет в эти жестокие прятки?

Внезапно его окружили. Тени сами вышли на свет, чтобы атаковать.

Это был тот вид демонов, который он хорошо знал.

Силой Малачая он призвал свой меч и пошел на них. Он почувствовал знакомый всплеск ярости, но быстро оттолкнул его.

«Не поддаваться». Он был выше того, чтобы позволить гневу управлять собой. Несмотря на то, что думали о нем Калеб и Ксев, во время уроков он был внимателен.

Он слушал своих инструкторов и друзей.

По крайней мере, в большинстве случаев.